Сенька Соломкин и тайны кулимагии

–Эффектная форма! – гордо произнёс генерал Расстегай, затянув ремнём из свежезамешанной лапши свой рыбный бок.

– О, да! Эта новая салфеточная ткань на мундирах прекрасно сидит, – улыбнулась Плюшка Маковна, любуясь на свои вычурные брови в гладь столовой ложечки. – Как всегда, Колобок где-то на Кухне раздобыл. Катается-валяется повсюду… а всё-таки есть от него толк.

В зал с громким хихиканьем ворвались сырные Шанежки, едва не сбив с ног, только что вошедших вафельных Трубочек – придворных музыкантш по складу души и строению сдобного тела.

– Ну-ка цыц! – прикрикнула Плюшка Маковна. – Это что за тестобразие! Не ровен час, прибудут мяснишки, а вы шалите! Ведите себя присдобно!

Шанежки виновато потупили маковые глазки и присели в реверансе.

– Ту-ту- ту-у-у!– донеслось сквозь плетёные прорехи в стенах.

– Идут! Идут! – вскричал, вбежавший в зал Рогалик.

Начался переполох. В зал вкатился запыхавшийся Колобок.

– Позвать Сдобьяна! Срочно! – приказала ему Плюшка Маковна. – Повидлов, кидай дорожку на вход. Шанежки, поднять шторы!

– Туу-ту-ту-туу, – повторился гром фанфар уже у порога дворца.

Рогалик приволок красную дорожку из подсохшей пастилы к входу. Он едва успел раскатать её, как высокую дверь дворца-корзины беззвучно отворил стражник-кекс Лимонный. В проёме показался строй Охотничьих Колбасок. Они разом грянули в луковые дудки, возвестив о прибытии их государя, и разошлись. На красную дорожку величаво ступил высокий Карбонадий Дымыч в парадном сюртуке, брюках и накидке из ярко-бордового пергамента.

– Прошу дорогие рулькинцы, – пригласила гостей Плюшка Маковна в зал, сама тревожно озираясь и выискивая глазами Сдобьяна.

      Тем временем Шанежки всё налегали на шнуры, пытаясь поднять занавески. Но что-то заело и шторы ходили туда-сюда никак не желая подниматься.

–А где же царь Батон?! – с неудовольствием спросил Карбонадий, заходя в сумрачную залу. – Что-то темно тут у вас, вы нам не рады?

– Не извольте беспокоиться. – Сейчас государь прибудет, – произнёс принц Багет, вынырнув справа от широкобокого Карбонадия.

Принц весь в радужной посыпке, источающей несносный приторный аромат с примесью терпкого чабреца – был явно доволен собой и задрал подбородок в ожидании восторженных отзывов. Однако, свита рулькинцев разом закашлялась, а принцесса Колбасея зажала нос, не в силах вдыхать непривычно сладкий запах. Сервелатис и вовсе отшатнулся.