Сент-Экзюпери

Конти должен был произносить вступительное слово, Сент-Экзюпери предстояло рассказывать об истории Линии, о ее героях. Это было не легко для него. Он не любил больших аудиторий и не чувствовал себя лектором. Вот рассказывать в дружеской компании — другое дело. Лекции, несмотря на значительный наплыв слушателей, едва окупали расходы по передвижению. К счастью, Сент-Экс и Конти обедали в большинстве случаев у городских властей, где Антуан снова становился остроумным и блестящим рассказчиком.

Путешествие то и дело приводило к грустным или забавным приключениям, вызванным подчас недоразумениями. И это не удивительно в условиях нашего века, где люди разделены границами, несхожими правилами и порядками, принципами, предубеждениями.

В Турции после перелета границы Сент-Экс совершает вынужденную посадку в пустынной местности. Самолет выкрашен в красный цвет — и летчиков принимают за большевиков. Не будучи в состоянии сговориться с жандармами, Антуан и Конти с помощью одного крестьянина удирают на розыски компетентных властей. С трудом им удается избежать тюрьмы и получить необходимую 'помощь, чтобы продолжать свое путешествие.

Лекция в Риме по настоянию французского посла отменяется. Отношения между Францией и Италией натянуты до предела. Муссолини заявляет претензии на Корсику и Ниццу. В итальянской прессе и парламенте поджигатели войны ведут яростную кампанию против Франции. Возвращаясь из Афин в Париж, Сент-Экзюпери вынужден все же для заправки горючим совершить посадку в Бриндизи, но все обходится благополучно.

По возвращении из поездки вокруг Средиземного моря Сент-Экзюпери проводит несколько дней в Марокко, где снимается в фильме. Да, да, в экстерьерах дублирует героя фильма, так как Бийон ставит «Почту-на Юг» с Дженни Хольт и Пьером-Ришаром Вильмом в главных ролях — ив сценах полета Вмльма — Берниса заменяет сам Сент-Экс!

В апреле 1935 года Сент-Экзюпери едет в качестве журналиста от газеты «Пари суар» в СССР. Поездка эта не была подготовлена, и Сент-Экзюпери согласился на нее только ввиду большого интереса к советскому опыту. Вследствие условий, в которых протекало это путешествие, Антуан, к своему глубокому сожалению, мог очень мало увидеть и даже не попал во время первомайской демонстрации на Красную площадь, так как французское посольство не успело заблаговременно предупредить власти о его прибытии, да и в СССР в то время его еще никто не знал. Встречавшийся с ним в аэроклубе в Париже после возвращения Антуана из России советский летчик Л. П. Василевский, находившийся проездом во Франции, вспоминает о том, что Сент-Экзюпери еще был полон впечатлений и старался узнать как можно больше от своего собеседника о жизни в России. Л. П. Василевский свидетельствует, что нашел в нем вдумчивого собеседника, ничуть не поддавшегося впечатлению от всяких неправдоподобных россказней, имевших тогда большое хождение на Западе.

Сент-Экзюпери опубликовал в «Пари суар» ряд репортажей, но, доверяя лишь собственным впечатлениям и, как всегда, доискиваясь в любой обстановке и о любых обстоятельствах того, что он принимал за духовную сущность, он очень мало говорит о материальной стороне развития страны, о жизни в ней, да и, возможно, сам поверхностный характер газеты, для которой он писал и которая с предвзятостью относилась к Советской стране, вряд ли располагал писателя к откровенности. В таком мнении нас утверждает настроенность Сент-Экзюпери, выразившаяся, в частности» в заключительной главе «Земли людей», наброски для которой были сделаны им в поезде по пути в СССР. Там он упоминает о польских шахтерах, изгнанных из Франции в результате забастовки. Наибольший интерес в его московских очерках представляет зарисовка уходящего мира. Поистине он вытаскивает на свет божий музейные экспонаты. И в мягком юморе его столь непосредственного повествования можно легко различить едва скрытую насмешку над теми, кого он поехал представлять как журналист.

«Удостоверившись, что это и есть тридцатый номер, останавливаюсь напротив большого грустного дома. Сквозь ворота замечаю вереницу дворов и строений. Вход в Сальпетриер производит не более тоскливое впечатление. Это настоящий муравейник, составляющий часть отмирающей Москвы. Вскоре его снесут и воздвигнут на его месте высокие белые дома.

За несколько лет население Москвы возросло на три миллиона. И вот они ютятся в квартирах, разделенных перегородками, в ожидании новых домов, где они будут жить.

Это организуется просто. Группа преподавателей истории, к примеру, или группа краснодеревцев образует кооператив. Правительство дает ссуду, погашаемую ежемесячно. Кооператив заказывает постройку государственной организации. Каждый уже выбрал себе квартиру, обои, обдумал будущее устройство. И каждый теперь терпеливо ждет в грустных комнатках, в этой передней жизни, потому что она — временная.

Новый дом растет уже из земли...

И они ждут, как часто ждали пионеры-строители в необжитых странах.