Читаем Сент-Женевьев-де-Буа. Русский погост в предместье Парижа полностью

Автор книги «На Парнасе Серебряного века» Сергей Маковский родился в самый канун Серебряного века в семье знаменитого художника Константина Маковского, создателя исторических полотен и портретов. Едва достигнув двадцати лет, Сергей стал публиковать серьезные статьи об искусстве, в 28 лет напечатал собрание стихов, а в последующие годы выпустил три книги, представившие русской публике новые течения в искусстве – импрессионизм, абстракционизм и кубизм. Он был неутомимый пропагандист искусства, импресарио, издатель, организатор знаменитых выставок, один из учредителей «Общества защиты памятников искусства и старины», один из основателей и редакторов журналов «Старые годы» и «Русская икона» и, наконец, редактор известнейшего журнала «Аполлон». Литературную критику в «Аполлоне» Маковский доверил недоучке Гумилеву (и не прогадал!), первым в России он напечатал (обмирая от влюбленности) стихи Анны Ахматовой (и снова угадал!)… И при этом он был все тот же восторженный, влюбчивый и наивный Маковский, которого так легко провести… Как не вспомнить у этой могилы пленительные истории, которые не бросают, на мой взгляд, тени на ушедшего в царство теней Маковского… Хроменькая, неказистая учительница Елизавета Дмитриева никак не могла напечатать в «Аполлоне» свои благозвучные стихи, и вот затейник Макс Волошин, оспаривавший у Гумилева ее благосклонность, взялся за дело: они придумают ей аристократическое испанское имя – Черубина, Черубина де Габриак – и модный имидж (католицизм, преступная любовь к Христу и так далее, письма, овеянные ароматом дорогих духов…) и пошлют ее стихи Маковскому – по почте или с лакеем… Волошин рассчитал правильно: Маковский заочно влюбился в таинственную аристократку, он безумствовал, он требовал свидания (и печатал тем временем стихи Елизаветы).



Константин Маковский

Сережа. (Портрет сына в матроске)


В 1918 году Маковский уезжает в Крым, оттуда в Прагу, Берлин и на остаток жизни – в Париж. Он печатает в изгнании множество книг об искусстве, готовит четырехтомный капитальный труд о русской живописи, издает восемь сборников собственных стихов.

Критика отмечает его растущее поэтическое мастерство, углубление тем… После русской победы в последней войне Маковский, как и многие в русской эмиграции, влюбляется в коммунизм, в диктатуру, становится «советофилом» и яростным пропагандистом «советофильства». Он, как всегда, – на волне моды.

За семь лет до смерти Маковский выпустил в Нью-Йорке свои высоко оцененные критикой «Портреты современников». Вышли в 50-е годы и четыре сборника его новых, все более и более родственных позднему Тютчеву, все менее «обращенных к внешнему» стихов.

МАКСИМОВ ВЛАДИМИР ЕМЕЛЬЯНОВИЧ,

1930–1995

Владимир Максимов (настоящее имя Лев Александрович Самсонов) был эмигрантом третьей волны, известным писателем-«диссидентом», публицистом, издателем, политиком.

Перейти на страницу:

Все книги серии Величайшие некрополи мира

Пантеоны Кремля
Пантеоны Кремля

Сегодня мало кто знает о том, что на территории Кремля века назад располагались кладбища. Неумолимое время стерло древние погосты с лица земли, и лишь случайные находки напоминают о них современникам. По словам исследователей, кладбища существовали и на Красной площади. Одно из самых известных и необычных кладбищ мира – мемориальный некрополь у Кремлёвской стены с Мавзолеем Ленина.Московский Кремль иногда называют самым неизученным памятником России. Звучит парадоксально, но, кажется, это недалеко от истины. Ведь здесь, что ни исследование, то открытие, что ни открытие – то тайна, тем более, когда речь идет о кремлевских захоронениях и исторической памяти.О тайнах кремлевских некрополей, мистических историях и легендах, связанных с ними, читайте в новой книге популярного автора Ирины Сергиевской.

Ирина Геннадьевна Сергиевская

Документальная литература
Сент-Женевьев-де-Буа. Русский погост в предместье Парижа
Сент-Женевьев-де-Буа. Русский погост в предместье Парижа

На знаменитом русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа близ Парижа упокоились священники и царедворцы, бывшие министры и красавицы-балерины, великие князья и террористы, художники и белые генералы, прославленные герои войн и агенты ГПУ, фрейлины двора и портнихи, звезды кино и режиссеры театра, бывшие закадычные друзья и смертельные враги…Одни из них встретили приход XX века в расцвете своей русской славы, другие тогда еще не родились на свет. Дмитрий Мережковский, Зинаида Гиппиус, Иван Бунин, Матильда Кшесинская, Шереметевы и Юсуповы, генерал Кутепов, отец Сергий Булгаков, Алексей Ремизов, Тэффи, Борис Зайцев, Серж Лифарь, Зинаида Серебрякова, Александр Галич, Андрей Тарковский, Владимир Максимов, Зинаида Шаховская, Рудольф Нуриев…Судьба свела их вместе под березами этого островка ушедшей России во Франции, на погосте минувшего века. На страницах увлекательной книги Бориса Носика оживают многие имена великих и неизвестных с их горестями и радостями, хитросплетениями судеб…

Борис Михайлович Носик

Биографии и Мемуары

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное