Сепаратисты (СИ)

Ко всему еще опровергал старую всем известную истину: дурак идет в пехоту, умный служит в артиллерии, в морской пехоте забияка, а на флоте пьяница. Зверев не пил вообще. Родная душа. Чудо из чудес. Его не совратили и во время войны. Мягкий-то капитан-инженер мягкий, а как решил что — упряжкой тяжеловозов не сдвинешь. Будет стоять на своем насмерть. По слухам осмеливался спорить с адмиралами, доказывая невозможность движения с указанной скоростью при его драгоценных турбинах и выдавал в критические моменты нереальный разгон. За что и ценился умными командирами.

— Я обязан участвовать во всех действиях подчиненных. Я за них отвечаю, — послушно отрапортовал Зверев.

— И как? Понравилось?

— Турбины мне легче понять, — честно доложил капитан. — А это, — его передернуло. — Бессмысленная жесткость. И люди… Я ведь почти всех знаю. Не среди них, — он замялся.

— Ясно, — подтвердил Лайс.

Он действительно разобрался без особых усилий. Война у них была совершенно разная. Одно дело служить на корабле, где постоянный распорядок и самое страшное снаряд большого калибра, попавший раз пять в борт за всю войну. Совсем другое участвовать в рукопашной. Ничего нет страшнее. Там дерутся всем. Штыками, ножами, лопатками, гранатами, кулаками и зубами. Все хотят первыми убить врага и самим остаться живыми. Протяженность окопов или поля потом измеряется количеством трупов.

Сегодня было милое развлечение в сравнению с прошлым и не все забыли каков реальный бой. А инженер впервые поучаствовал и не стоит скрючившись, выворачиваемый наизнанку после некоторых сцен. Честь ему и хвала. И все-таки…

— Займись своими прямыми делами, — твердо приказал Лайс. — Каждому свое.

— Да? И кто у нас получит должность начальника Лиги в Натмуке?

— Вот ты и посоветуешь, идет? А мне нужно совсем другое.

— Не доходит до меня, — сознался Зверев, моргая честными глазами. — Зачем это нужно? Вот это, — он кивнул на площадь, — я представляю. А спорт?

— Представитель Лиги занимает первое место на соревнованиях по боксу и едет в другую страну, давать там интервью. Чем плохо?

— Я не разбираюсь в боксе.

— Зато в баскетболе замечательно, — мысленно вздохнув, заверил Рудов. Он сам не в курсе, но Уна говорила у инженер-капитана даже какая-то серьезная медаль имеется. Лет пятнадцать назад он вполне профессионально играл на общешиольских соревнованиях флота. — Короче, — поспешно прервал сам себя, поучения не вышло, напрашивались подозрительные переговоры. — Мордобитие явно не твоя стихия. Давай честно, за что ты хочешь отвечать.

— Флот, — моментально ответил Зверев.

— А он у нас завелся?

— Понадобится.

— Тогда подваливай завтра, — Лайс прикинул расписание, — часам к трем. Обсудишь свои идеи с Команданте. Это выше моего разумения. По мне самый лучший выход прямо просить потребное. Глупо заставлять человека заниматься неприятным ему делом. Только обдумай предварительно, кем заменить себя.

— Слово?

— Еще землю есть заставь! Мы вроде взрослые ребята, а ты вообще офицер!

— Знаешь, — очень тихо сказал Зверев, — я себя ощущаю по прежнему юношей, только вчера окончившим мореходку. Будто все над головой пронеслось, пока я ковырялся в железках. Даже на детей иногда смотрю и удивляюсь. У меня и такие большие?

— Так это ж хорошо, — убежденно заявил Лайс. — Сохранить молодость в душе. Жизнь прекрасна и не люблю странных людей вечно ноющих и изображающих страдания. Лучше уж остаться мальчишкой до самой смерти и удивляться окружающему миру.

— Да я не о том. Не мое дело люди. Я чувствую себя неловко, командуя и не представляя к чему. Вот турбины, механизмы — вызывают интерес.

— Договорились, — согласился Рудов.

Все-таки каждому свое. Променять должность начальника Лиги в крупнейшем городе на абстрактную возможность возиться с двумя или тремя шаландами, называя их флотом. Еще неизвестно найдутся ли там вожделенные механизмы или придется ходить под парусом.

Работать руками он умел, но сейчас шел как раз в обратную сторону, к руководству людьми. Чем дальше, тем больше попадало к нему в подчинение народу и далеко не каждый раз все решалось настолько просто. Дал по кумполу и сиди, перекуривай. Власть штука притягательная и выпускать ее обидно. Это называется честолюбием и ничего ужасного он в себе не находил. Власть не цель. Это попутное. Обеспечить людям в стране возможность жить и свободно трудиться, получая достаточно для семей и повышая благосостояние — вот основная идея. А если придется идти к ней по крови, ничего не поделаешь. Даром ты только рождаешься и умираешь. 

Интерлюдия