Сепия (СИ)

Затем скрипнула закрывающаяся дверь и зашелестели бумажные пакеты, доверху набитые продуктами; Эрик хотел сегодня сделать своей семье сюрприз - приготовить ужин самостоятельно; при всей деликатности положения Магде требовалось больше отдыхать, и не будет лишним порадовать супругу и будущего малыша булочками с корицей. Мужчина, заперев входную дверь, улыбнулся своим мыслям и, схватив покупки, прошествовал на кухню; дочь подошла к нему, пританцовывая, и уже хотела разобрать продукты, надеясь скорее приступить к готовке – она всегда первой вызывалась во всём помогать родителям. Эрик, обернувшись, вновь окликнул Магду:

- Дорогая, спускайся сюда, мы тебе кое-что купили!

- Да, мам, тебе понравится! – поддержала Леншерра Ванда, радостно подпрыгивая на месте; девушке самой так не терпелось сказать, что они ей подобрали очень красивый шелковый платок с морозным узором – о таком женщина уже давно мечтала. Ванда помнила, что, когда они с семьёй возвращались с открытия нового торгового центра, проходили мимо бутика брендовой одежды, мама так восторженно смотрела на платок, раскинувшийся по плечам безликого манекена. Тогда отец обещал, что подарит его на Рождество, а женщина так стеснялась его попросить, поэтому постоянно отнекивалась и говорила, что это всего лишь минутная слабость, и Эрику не стоит тратить деньги – он и так содержал её и детей, а без платка она сможет как-нибудь обойтись, тем более за такую кусачую цену, но мистер Леншерр думал иначе. – У нас для тебя большой сюрприз!

Ответа так и не последовало; Эрик насторожился: обычно Магда сразу бежала встречать их с объятиями, чуть услышав, как скрипнула входная дверь. А сейчас – тишина; может быть, она прилегла отдохнуть? Или ушла к соседям? Но тогда бы она обязательно оставила записку или позвонила. Но на холодильнике под магнитами ничего не было… В доме стыла непривычная зловещая тишина. В голове пулей пронеслась мысль, неприятная и пугающая:

«Как будто кто-то умер».

- Магда? – повысил голос Эрик. – Дорогая?

- Папа, что случилось? – голос Ванды дрожал от волнения.

Леншерр не ответил, лишь молча швырнул пакеты на стол и быстрым шагом направился вверх по лестнице; младшая дочь, с минуту поколебавшись, побежала за ним. Он чувствовал, что случилось что-то нехорошее, и, молниеносно взбежав по ступенькам на второй этаж, начал судорожно осматривать все комнаты: Эрик метался от двери к двери, от спальни к ванной, кладовой, кабинету… Ванда следовала за ним, во всем подражая отцу, еще не до конца понимая, что происходит; когда отец и дочь подошли к старой детской, то с удивлением поняли, что дверь заперта. Эрику было достаточно щелчка пальцев, чтобы снести дверь с петель при помощи собственных сил; застыв на пороге, мастер магнетизма огляделся и… обомлел. Ванда, не успевающая за отцом, затормозила резко, чуть не врезавшись в его спину, но, видя его исказившееся лицо, проследила за его взглядом и прикрыла рот ладонью, глуша крик, а сердце её раскололось на множество частей.

- Мама… Мамочки… Мама!

Эрик сорвался с места, падая на колени перед женщиной; она лежала в луже крови, с изуродованным лицом, бледная, смотрящая на супруга остекленевшими глазами; мужчина не верил, трясущимися руками проверяя пульс – его нет. Мозг истошно вопил: «Пульса нет!». Леншерр не мог просто поверить: Магда, его дорогая Магда, любимая жена, их ребёнок… Кто мог это сделать?! У кого могла подняться рука на беременную женщину?! Какая мразь?!.. Он, находясь в панике, хотел сделать ей массаж сердца, искусственное дыхание… хоть что-нибудь, что могло привести женщину в чувство, вернуть её. Нет! Нет! Нет! Эрик не верил, не мог поверить. Его жена, любимая… Её больше нет.

Ванда сползла по стене на пол и обхватила себя за колени; по её лицу текли слёзы, девушка чуть слышно бормотала:

- Нет, мама, нет, мама, нет, мама, нет…

Она тоже не верила. Они оба мечтали оказаться в другом месте, в другом мире, где все происходящее - не более, чем сон, но настоящее дало им слишком сильную пощёчину – боль утраты останется с ними на годы.