Сэр Найджел

В двухстах шагах от дороги начинался густой лес, отделенный от нее ровным лугом. Крестьян отвели в сторону на пятьдесят шагов и поставили лицом к лесу, удерживая их за веревки. Ничего не понимая, они со страхом поглядывали через плечо на дорогу, где шли деловитые приготовления.

Старик Бартоломью и верзила йоркширец вышли из рядов и встали плечо к плечу с луком в левой руке и единственной стрелой в правой. Они бережно натянули тетиву, смазали жиром перчатки для стрельбы и застегнули на запястьях предохранители. Оба сорвали по нескольку травинок, чтобы измерить силу и направление ветра, проверили все мелочи, встали боком к мишени и выдвинули ногу для устойчивости. Со всех сторон их осыпали советами — нередко насмешливыми.

— Ветер три четверти, мастер Бартоломью! — крикнул кто-то. — Целься на ширину спины вправо!

— Да только не своей спины! — захохотал другой. — Не то пошлешь стрелу мимо.

— А такой ветер стрелу, пущенную хорошо, не отклонит, — вмешался третий. — Целься прямо в него и не промажешь.

— Не ударь лицом в грязь, не посрами наши холмы! — крикнул земляк йоркширца. — Тетиву отпусти легонько, не дергай, не то я обеднею на пять серебряных монет.

— Ставлю недельное жалованье на Бартоломью! — раздался чей-то возглас. — Эй, лысая башка, не подведи меня!

— Хватит, хватит! Прикусите языки, ребята! — прикрикнул старый Уот из Карлайла. — Коли б вы на стрелы были так же бойки, против вас никто бы не выстоял! Ты стреляй в коротышку, Бартоломью, а ты в высокого, Нед. Дайте им пробежать, пока я не скомандую, а тогда каждый пусть сам решает, когда выстрелить и каким манером. Готовы? Эй, там, Хейлуорд, Беддингтон, пускайте их!

Веревки были сдернуты, и пленники, пригнувшись, кинулись к лесу, а лучники заулюлюкали, как загонщики на охоте, вспугнувшие зайца. Соперники, наложив стрелы, замерли, точно две светло-бурые статуи, не спуская напряженного взгляда с бегущих и медленно поднимая луки по мере того, как расстояние увеличивалось. Бретонцы уже преодолели половину расстояния до леса, а старый Уот все молчал. То ли из жалости, то ли по злокозненности, но в любом случае шансы пленников на спасение достаточно возросли. Наконец, когда от дороги их отделяло уже сто двадцать шагов, он повернул седую голову и крикнул:

— Стреляй!

И тут же зазвенела тетива йоркширца. Нет, не по ошибке он заслужил славу одного из смертоноснейших лучников севера и дважды выигрывал серебряную стрелу на состязаниях в Селби. Метко пущенная роковая стрела вонзилась в согнутую спину рыжего крестьянина по оперение. Он упал ничком, даже не застонав, и неподвижно распростерся на траве, а короткие белые перья между темными лопатками показывали, куда смерть нанесла свой удар.

Йоркширец подбросил лук в воздух и заплясал от радости, а его товарищи в свирепом восторге разразились одобрительными криками, которые внезапно сменились громовым хохотом и насмешливыми воплями.

Второй крестьянин, более хитрый, бежал медленнее, но часто оглядывался, а увидев участь своего товарища, и вовсе остановился. Он не спускал глаз с натянутого лука и, едва тетива была отпущена, кинулся на траву, услышал, как стрела просвистела над ним, и увидел, как она впилась в дерн немного впереди. Тотчас он вскочил на ноги и под вопли и улюлюканье лучников кинулся к спасительному лесу. Вот он уже на опушке, а ближайшего из его мучителей отделяют от него двести шагов! Здесь им до него не добраться! Возле густых кустов он почувствовал себя в безопасности, точно кролик у входа в нору. И, возликовав, не удержался — заплясал, презрительно щелкая пальцами и потешаясь над дураками, которые его упустили. Откинув голову, беглец насмешливо завыл по-собачьи, и в этот миг горло ему пронзила стрела. Он рухнул мертвый на папоротник, и у дороги воцарилась недоумевающая тишина, а затем лучники подняли торжествующий крик.

— Клянусь святым крестом Беверли, такого выстрела я уже много лет не видывал! — вскричал старый Уот. — Мне и самому не пустить стрелы лучше, даже стань я опять молодым. Кто из вас попал в него?

— Эйлуорд из Тилфорда, Сэмкин Эйлуорд! — ответил хор голосов, и покрасневшего от таких похвал лучника вытолкнули вперед.

— Жалко, цель была такая, — пробормотал Эйлуорд. — Я бы отпустил его с миром, да только, как он принялся над нами смеяться, пальцы у меня сами лук натянули!

— Вижу, вижу, что лучник ты хоть куда, — сказал старый Уот. — И на душе у меня покойней стало. Коли я живым не вернусь, останется после меня стрелок, достойный поддерживать честь нашего ремесла. А теперь заберите свои стрелы и в путь: вон сэр Роберт ждет нас на холме.