Серафим Саровский

Во дворе Евсея Минаева сына Мошнина (которому от рождения. — В. С.) 60 лет. У него дети Иван 20 Трифон 13 Елисей 10 дочь Марья 18. У Ивана жена Федосия 28 лет сын Максим году[5] Антон 20 недель. Итого в том дворе мужеска 6 женска 2 человек. Кормитца он Евсей делает горшки плотит он тягла с одной деньги десятой и стрелецкой деньги и протчих при указах запросных зборов»[6].

Таким образом, сын Мины Мошнина Евсей проживал со своим семейством в Ильинском приходе. Удалось установить, что семья поселилась там в 1703 году, хотя, возможно, проживала здесь и раньше. Но именно в апреле 1703 года глава семейства купил дом с надворными постройками, огородом и садом у посадского человека Федора Чеботарева за 11 рублей. Копия купчей сделки сохранилась: «Лета 1703 года Апреля в 9 день Курченин посадкой человек Федор Афанасьев сын Чеботарев продал я двор свой вместе с дворовым строением, что в Курске на Посаде в Ильинской слободе на Большом переулке курченину посацкому человеку Евсею Минайлову сыну Машнину а взял я Федор на нем Евсее за тот свой двор и за дворовое строение и за место одиннадцать рублев денег полным чехом а на том моем проданном дворе строение изба да клеть меж ими сени да баня и соогорожен…»^{14}

Изба с клетью, соединенные сенями, представляла собой распространенный в то время «трехкамерный» тип жилища: бревенчатый рубленый дом для проживания в зимнее время, соединялся сенями с неотапливаемой и служившей для проживания в летний период клетью. В небольшом отдалении от дома располагалась баня. Весь этот комплекс жилых и хозяйственных построек, «соогороженных» забором, подпадал под общепринятое понятие «крестьянский двор». Питьевую воду жители слободы брали «из колодцов, которых на улицах довольно… Вода в Куре нехороша и ея не употребляют в пищу»^{15}. В купчей обязательно оговаривалось месторасположение продаваемого или покупаемого объекта, размеры земельного участка: «А смежно тот мой проданный двор идучи на двор по правую сторону з двором Ивана Добычина, а по левую сторону з двором Герасима Рыбникова. А по меже того моево проданного двороваго и огороднаго места сзади в длину тридцать шесть сажень с полусаженью а поперек семь сажень… аршина а в огороде в саду ширины десять сажень…»

Курский край благодатен для садоводства, в каждой усадьбе разбивался фруктовый сад, приносивший порой значительную прибыль. Куряне умели прививать, размножать, лечить плодовые деревья и кустарники. Самыми распространенными сортами яблонь были Антоновская, Опор-товая, Титовская и Добрый Крестьянин. Из груш ценились Гдинская, Молдавская, Безсемянная, Сахарная и Трубчевская. Яблоки и груши вывозились в большом количестве в Москву, Санкт-Петербург и Одессу. «Есть еще особенный род груш, — вспоминала в начале 1800-х годов в своих мемуарах Екатерина Авдеева, — употребляемый для квасу и сушенья, собственно так называемыя груши (все прочие роды груш в Курске называют дулями). Квас этот приготовляется очень просто: насыпают в боченок груш, и потом наливают водою; недель через шесть выходит довольно приятный напиток. Другой род груш употребляют для сушенья, и потом зимою варят их в воде и подают вместо пирожнаго, в посты, которые в Курске строго соблюдаются»^{16}.

Разводили куряне большое количество сортов сливы, вишни, черешни, крыжовника, смородины и малины (в диком виде их можно было встретить и в окрестных лесах). На семейной бахче выращивали тыквы, называемые гарбузами, и арбузы, называемые каунами.

Изучая летопись Саровской пустыни конца XVIII — начала XIX века, нередко можно было встретить записи, подобные этой: «26-го посадил огурцы дыни и арбузы вместе. Снегу еще в поларшина»^{17}. В Сарове расширяются участки под огороды, появляются сады. С большой долей уверенности можно сказать, что произошло это при участии курян, принесших с собой как саженцы, так и агротехнические новшества. Куряне любили и цветы: розы, нарциссы, тюльпаны, пионы украшали дворы разноцветными красками. «Многие цветы, бывши однажды посажены, растут, не требуя почти никакого присмотра». Так что Курск весной представлял собой большой прекрасный сад.

…Участники сделки отмечали и юридическую сторону вопроса: «…И впредь мне Федору и жене моей и детям и родственникам о повороте того своего проданного двора на него Евсея и на жену ево и на детей Великому Государю не бить челом и никакими делы не вступатца и от уступщиков очищать проспорми и убытки никакими недоставить а наперед сего тот мой Федоров проданной двор и дворовое строение и место кроме ево Евсея иному никому непродан и незаложен а буде я Федор против сей своей записи что писано выше сего хоти в малом в чем неустою и ему Евсею и жене ево и детям взять на мне Федору и на жене моей и на детях по сей моей записи ему Евсею и жене ево и детям на тот мой проданной двор впредь в запись а у сей записи свидетели курченин Семен Матвеев сын Антимонов Корней (?) Фомин сын Постухова сию запись писал курской крепостных дел подячей Иван Сотников»^{18}.