Серафим Саровский

В материалах второй ревизии 1744 года семья Фотия (мужская ее часть) записана все так же в Троицком приходе под номерами с 2285-го по 2288-й. Это — глава семейства Фотий Семенович и его сыновья: Яков двадцати двух лет, Козьма семи лет и Иван пяти лет^{32}. По женской части семьи нам известно о двух дочерях: Агафье Фотиевне — матери преподобного, родившейся в 1725 году, и о Прасковье Фотиевне 1732 года рождения. По материалам переписи обнаруживается полное отсутствие данных о родных братьях матери преподобного. Только документы городового магистрата помогли объяснить этот факт: в середине 1760-х годов Яков, Козьма и Иван со своими семьями переходят в белгородское купечество^{33} и навсегда уезжают из Курска. Важная родственная линия преподобного получила свое продолжение и требует расширения круга поисков.

Сестра Агафьи Фотиевны Прасковья Завозгряева вышла замуж за купца Филиппа Корнеевича Белоусова и проживала, как и до замужества, в Троицком (Нижнем) приходе. По ревизской сказке 1782 года у них записаны дети: Максим (1755–1778), Михаил (1759–1777), Екатерина 1757 года рождения, выдана замуж в 1777 году за малороссиянина Андрея Макаенкова, и младшая дочь Матрена четырнадцати лет^{34}. К 1784 году Прасковья овдовела. В 1794 году в магистрате разбиралось дело по вексельному долгу мещанина Аввакума Кононова. Взяв в январе 1791 года под расписку на два года довольно большие деньги у купца Григория Силина и у Прасковьи Белоусовой, он прогорел. Прасковья Фотиевна оказалась в критическом состоянии. Размер долга в 72 рубля Силину и еще 125 рублей Белоусовой, нищенское положение должника — свидетельствовало о том, что заимодавице с деньгами придется распрощаться. Но мир не без добрых людей. Летом 1792 года племянник Алексей Мошнин выплатил Прасковье Фотиевне все деньги, а сам остался с просроченным векселем на руках. Дом Кононова хотя и был выставлен на торги для погашения долгов, но из-за ветхого состояния так и остался непроданным. Законодательство тогда сурово обходилось с должниками — за уклонение от общественных работ, когда заработок шел на оплату долга, можно было получить каторжные работы в Сибири. Несколько лет отрабатывал долг Аввакум, находясь в полной зависимости от купца Титова. Только в марте 1797 года Алексей с Григорием Силиным «полное удовольствие по оным своим векселям получили». А бывший должник, наконец, вернулся в пустовавший дом^{35}.

Год рождения Прохора

Основная ошибка биографов связана с годом рождения Прохора. Жизнеописатели обозначали его как 1759 год, 19 июля, по дате, выбитой на надгробном памятнике, установленном в 1840-х годах. На основании этого изначально выстроилась ошибочная линия биографии Прохора Сидоровича Мошнина. Первая биография отца Серафима более трех лет проходила цензурные тернии, но они касались только богословской стороны изложения, состоявшего из большого количества чудес. Вопросы относительно датировки событий казались незначительными. Тем не менее дата рождения старца Серафима стала предметом обсуждения историков и богословов в 1903 году, когда в 163-м номере «Курских губернских ведомостей» была помещена статья Анатолия Танкова «Несколько новых данных о преподобном Серафиме Саровском. (Из архива Курской духовной консистории)». На момент опубликования статьи были найдены и изучены исповедные книги Ильинской церкви Курска, прихожанами которой были родители Прохора.

В документах за 1768 год записано: «Вдова Агафия Фатеева дочь Сидорова, жена Машнина, 50 лет. Дети ее: Алексей 17 лет, Прохор 14 лет, Прасковья 19 лет»^{36}. По этим документам, год рождения Прохора — 1754-й. Леонид Денисов в описании жизни отца Серафима, изданном в 1904 году, как бы в качестве приложения говорит: «…Ввиду характера исповедных записей, которые по степени своей точности не могут выдерживать сравнения с метрическими книгами, мы пока, до дальнейшего разъяснения этого вопроса, останемся при согласном утверждении всех жизнеописателей преп. Серафима, признающих годом его рождения 1759-й»^{37}.

После причисления отца Серафима в 1903 году к лику святых поиски документов в подтверждение этой версии продолжались, и в 1906 году на общем собрании Курской губернской ученой архивной комиссии был заслушан доклад Григория Бочарова «К родословной преподобного отца Серафима, Саровского чудотворца»^{38}. Проведя дополнительные изыскательские работы, Бочаров выявил, что акта о рождении Прохора не значится ни в одной метрической книге Ильинской церкви, но в архиве Курской казенной палаты найдены материалы ревизской сказки четвертой переписи населения, датируемой 1782 годом. В ней записано, что при проведении предыдущей ревизии 1763 года Прохору Мошнину исполнилось пять лет. Следовательно, по этому документу год рождения уже падает на 1758 год.

Несообразность вытекает из документов архива по их состоянию на начало XX века. Документы ревизской сказки четвертой ревизии, на которые ссылается Григорий Бочаров, сохранились, и на их основании можно сделать другие выводы.