Серафима прекрасная

Тем временем Мария Ивановна и архитектор решили воплотить задуманное – они собирали документы для усыновления ребенка. Стоило это немалых трудов. Почти везде супругов ждал отказ – они уже не молоды. К счастью, директриса одного из детских домов оказалась однокурсницей Марии Ивановны.

– Я помогу вам оформить опекунство над ребенком. Может быть, это не будет усыновлением, но не все ли равно, кто вы ребенку по документам, главное – чтобы ребенок вас принял.

Среди всех детей супругам приглянулась девочка с грустными глазами, Анечка. Она прекрасно читала стихи, но почему-то довольно трудно шла на контакт. Однако Мария Ивановна настаивала на том, чтобы они удочерили именно Аню. Почему?

– Мне она, Вася, очень Симу в детстве напоминает, – вдруг поняла она.

Супруги решили забрать Анечку к себе. Поначалу малышка боялась нового дома. Но новоиспеченные родители сумели расположить ее к себе. И однажды, выйдя во двор, Мария Ивановна услышала, как Аня говорила детям:

– У меня самые лучшие мама и папа.

Учительница долго плакала на плече мужа, а он утешал ее:

– Дурочка, чего плакать-то от счастья!

Портрет Виктора Сима никогда не снимала со стены. Она сохранила привычку говорить с ним вслух, как с живым:

– Уж прости, что к тебе с этим, Витенька, вот только Андрей не едет. Кто его держит в Москве? Что? Да и Валюша почти перестала звонить.

Валя забыла все и всех. Они с Вильгельмом покинули дом Мюллера, сняли квартиру и стали жить вместе.

Однажды Валя позвонила Ире с просьбой встретиться и поговорить. Девушка обняла родную мать и, сияя, сказала ей:

– Мама, я беременна.

– Ох. – Ира села на скамейку.

Вечером Ира рассказала об этом доктору Мюллеру. Тот утешил ее:

– Ничего страшного не произошло, дети полюбили друг друга, это хорошо.

– А что мы скажем Серафиме? Ведь она оставила ее у нас учиться.

Вопрос повис в воздухе.

Валя решила сама все рассказать Димке, который уже учился в городе. Набралась мужества и позвонила ему. Ведь так честнее.

Ночью в квартире архитектора раздался звонок. Звонили из скорой. Молодой человек пытался покончить с собой. В его паспорте нашли визитку Василия Аркадьевича, вот и дали ему знать.

Василий Аркадьевич немедленно помчался в больницу.

– За любовь надо бороться, а ты просто сложил лапы, – укорял он пришедшего в себя Димку. – Нет тебе прощения за твой идиотский поступок! Погоди, много еще воды утечет, многое переменится, посмотрим еще кто кого! – ободрял он юношу.

За свою любовь боролась и актриса Елена Гремина. Она знала, что слабое место Андрея – поэзия. Вечером на даче, сидя у камина, Лена вполголоса читала ему стихи, и он слушал.

– Послушайте, я похожа на вашу жену? – вдруг спросила она.

– Нет, совсем не похожа, – честно признался Короленко.

– Я лучше ее или хуже? – шла ва-банк Лена.

– Не хуже и не лучше, вы просто другая.

– Я смотрю на вас, и мне иногда просто хочется плакать от бессилия, я ничего не значу в вашей жизни.

Лена действительно расплакалась. Короленко всегда боялся женских слез. В этот момент зазвонил телефон, это была Серафима.

Андрей Николаевич впервые не ответил на звонок жены.

* * *

Мария Ивановна и Василий Аркадьевич приехали к Симе, рассказали про Димку. Серафима осерчала:

– Ишь чего удумал! Пусть в армию идет, дурь-то из башки быстро выветрится.

Мария Ивановна резонно заметила, что Ваня, например, все свои дурацкие поступки совершил после армии.

– Тоже верно, – вздохнула Сима, – зато теперь у меня с ним никаких проблем, а вот с Валей, похоже, только начинаются.

С чего это Димка такое учудил, не иначе как поругался с ней! Архитектор проболтался:

– Так ведь беременна твоя дочка от немецкого юноши, вот уж три месяца.

У Серафимы ноги подкосились.

Мария Ивановна утешала ее:

– Сима, это ее выбор!

Сима дозвонилась дочери. Девушка сказала, что любит Вильгельма и пока домой возвращаться не собирается. Сима просила ее, уговаривала – бесполезно. У Вали был Симин упрямый характер.

А Вильгельм пришел к отцу просить благословения на брак. Мудрый Мюллер заметил:

– Вы еще пока молоды, посмотрим, как у вас сложится, поживите пока просто вместе, одна просьба – вернитесь домой.

Беременная Валя и Вильгельм вернулись в дом Мюллера.

Одному Богу известно, как переживала Сима за дочку. Но ничего не попишешь. Таков ее выбор.

– Да когда же ты научишься смиряться? – корила ее бывшая учительница.

– Горбатого могила исправит, – пробубнила Сима.

– А себя-то в ее годы вспомни, много ль ты спрашивала, когда от Вити забеременела?

Но Сима стояла на своем – пусть дочь вернется!

– Не вернется она, вы обе как две капли воды, – вздохнула Мария Ивановна, – упрямицы. Так и будете упрямством мериться? Ну не только ж борьба жизнь, но еще и согласие.

Чтобы отвлечь Симу от грустных мыслей, они с мужем привезли к ней на ферму Анечку, свою приемную дочь.

– У тебя пара коттеджей пустует, пусть тут детдомовские ребята поживут летом, – предложил Василий Аркадьевич.

– Вот я дура. Не догадалась сама, – спохватилась Сима, – ну конечно!

Сима привезла из детского дома целый выводок ребятишек. Образовался лагерь труда и отдыха. Она отпаивала ребят кумысом, учила работе с лошадьми.