Серафина и посох-оборотень

– Я уверен, что это не так, – сказал Брэден.

Ровена покачала головой.

– Это правда. Мне кажется, отец всегда относился ко мне с пренебрежением. Но очень скоро так или иначе ему придется со мной считаться.

– Он бы очень гордился вами, если бы знал, как храбро вы вели себя этой ночью, – сказала Серафина, чтобы ободрить Ровену.

При этих словах леди Ровена пошатнулась и чуть не упала, так что Брэдену пришлось поддержать ее. Сейчас, когда возбуждение прошло, на нее навалилась страшная усталость.

– Прошу извинить меня, – проговорила Ровена, касаясь руки Брэдена и на мгновение закрывая глаза, словно вот-вот упадет в обморок. – Я сильно переутомилась. Пойду к себе. Приму ванну и переоденусь в чистую одежду.

Брэден кивнул:

– Отдыхайте. Мы сделаем то же самое. Всем остальным займутся мой дядя и его люди.

Две служанки помогли растрепанной, забрызганной грязью, спотыкающейся леди Ровене дойти до дому. Серафина слышала, как она слабым голосом проговорила:

– Боже, кажется, я испачкала платье.

Она едва не теряла сознание от усталости.

Серафина осталась возле Брэдена. Глядя на мистера Вандербильта, обсуждающего что-то с ее отцом и другими мужчинами, она понимала, что они принимают какие-то разумные и правильные решения. Но ей почему-то казалось, что этого недостаточно, что все они, включая Серафину, что-то упускают. Как будто они складывают паззл и думают, что он почти собран, а на самом деле есть еще целая коробка с фрагментами, о которой никто даже не догадывается.

Девочка задумчиво наблюдала за тем, как конюхи смывают следы крови с мощеного двора, а служанки сметают грязь со ступеней, ведущих в дом.

– Пойдем, – наконец позвала она Брэдена, и оба направились к дому. – Мы должны выяснить все до конца.

– Кем бы ни был этот человек, он совершенно сумасшедший, – сказал мальчик.

– Можно подумать, он жертва кровной вражды и хочет нам отомстить.

– Он сказал, что все сожжет дотла, – вспомнил Брэден.

Серафину бросило в дрожь.

– Как ты думаешь, о чем он говорил? – спросил мальчик.

– Точно не знаю, – ответила она.

– Ты думаешь, он говорил про Билтмор?

Они подошли к парадному входу. Подняв голову, Серафина увидела каменную резьбу над дверью: странного вида бородатый мужчина замахивался не то копьем, не то длинным посохом.

– Правда, не знаю. Но это вполне возможно. А у семьи Вандербильтов были враги? Или у твоего дяди? Может быть, кто-то его ненавидит и хочет причинить ему вред?

– Не думаю, – ответил Брэден. – Он хороший человек.

– Я знаю. Но, может быть, был кто-то в прошлом, о котором нам ничего неизвестно? – настаивала девочка. – Что мы знаем о его жизни в Нью-Йорке до приезда сюда? О его путешествиях по Европе и по всему миру? Вдруг он неспроста переехал в самый отдаленный горный район Северной Каролины?

– Думаешь, он бежал от чего-то?

– Или кого-то. Кто знает, – проговорила Серафина.

– Я кое-что придумал, – оживился Брэден, когда они вошли в дом. – Пойдем!

Они были измученные, голодные, грязные, но обоим так не терпелось поскорее разгадать загадку, что они уже не могли остановиться. Серафина вслед за Брэденом пробежала по галерее в библиотеку.

– Что ты ищешь? – спросила она у друга, не особо уверенная, что многочисленные книги мистера Вандербильта могут им как-то помочь.

– Мой дядя хранит здесь свои дорожные дневники, – ответил он, подходя к одному из шкафов. – Может быть, мы найдем что-то интересное.

Серафина встала рядом, чтобы помочь ему просматривать записи, но она не очень хорошо понимала, что именно они ищут.

Вскоре она обнаружила стопку дневников, переплетенных в черную кожу, которые были озаглавлены «Книги, которые я прочитал, – Дж. У.В.». Листая страницы, девочка поняла, что мистер Вандербильт записывал название и автора каждой книги, прочитанной им начиная с 1875 года, когда ему исполнилось двенадцать. За долгие годы набралось несколько тысяч названий как на английском, так и на французском, и других языках.

Брэден нашел подтверждение тому, что дядя много путешествовал по Соединенным Штатам, а также бывал в Англии, Франции, Италии, Китае, Японии и многих других странах. Дом был полон картин, скульптур и всевозможных поделок и произведений искусства, привезенных из путешествий. Одно из таких произведений и разбила Серафина. И каждое произведение, каждая поделка могли нести в себе проклятие или стать причиной кровной вражды по отношению к мистеру Вандербильту.

Но чем больше Серафина думала об этом, тем больше склонялась к мысли, что бородач не похож ни на жителя Нью-Йорка, ни северянина, ни, тем более, иностранца. Его кожа задубела от пронизывающих ветров, дующих в окружающих Билтмор горах, его длинные, седые усы и борода почти ничем не отличались от усов и бород здешних стариков, в его речи слышался местный говор. Серафина, конечно, не могла говорить об этом с полной уверенностью после нескольких коротких страшных встреч с бородачом, но все же ей казалось, что он уроженец Аппалачей.

В ее памяти снова всплыли слова, которые он прокричал сове: «Мы сожжем его дотла!»

– Давай посмотрим дневники, которые твой дядя вел в Билтморе, – предложила Серафина.