Серафина и расколотое сердце

Только увидев полотенце, Серафина вдруг осознала, что в комнате бушует пожар. Но она не кинулась в бегство, не испугалась. Девочка чувствовала, как стремительно развиваются ее новые способности, как растет ее внутренняя сила. Она сконцентрировалась, сжала руку в кулак и вскинула ее вверх, а затем резко опустила и крикнула: «Хватит!»

Комната мгновенно наполнилась холодным воздухом. Весь пепел до последней пылинки опустился на пол. Языки пламени потухли. И стало тихо.

— Это помогло гораздо лучше полотенца! — весело крикнул Брэден из окна.

В комнату, хромая, вошел Вайса. Он был весь в крови, но все равно счастливо улыбался.

— Я же сказал тебе бежать, как ветер, Серафина! Я уж решил, что он схватит тебя в самый последний момент.

— Благодаря тебе не схватил, — радостно ответила Серафина.

Следом за Вайсой в комнату вбежала Ровена. Все были живы и здоровы, и Серафина сначала улыбнулась, а потом и рассмеялась от счастья.

Но Ровена настороженно смотрела на черный плащ, который кучей лежал на полу Банкетного зала, там, где его оставила Серафина.

— Мы с этим покончили, — сказала ведьме Серафина, желая успокоить ее.

Ровена медленно подняла глаза на девочку. Когда она заговорила, в ее тоне не было ни насмешки, ни надменности, ни манерности. Ровена была очень, очень серьезна.

— Мы должны сделать так, чтобы этот плащ никогда не увидел света дня.

— Или темноты ночи, — кивнула Серафина. — Клянусь тебе, мы хорошо его спрячем. Мы так его запрячем, что твой отец больше никогда не потревожит ни тебя, ни любого другого обитателя Билтмора.

В комнату через дверь, ведущую в лакейскую, вошел Брэден.

— Как бы мне хотелось уничтожить эту проклятую вещь, — сказал он.

— Уничтожив плащ, мы освободим его пленника, — ответила Серафина. — Мы никогда не сможем его уничтожить. Поэтому нужно засунуть плащ в такое место, где его никто никогда не найдет.

— Я знаю это место, — сказал Брэден.

И Серафина сразу поняла, о чем он говорит. Она оглянулась на Ровену, но та ошеломленно и недоверчиво смотрела на плащ. Наверное, думала об отце.

— С ним покончено, — проговорила девушка, словно пыталась убедить в этом саму себя.

— И что ты будешь теперь делать, Ровена? — мягко спросила Серафина.

Ровена ответила не сразу, как будто впервые задумалась над этим серьезным вопросом. Потом посмотрела на Серафину и ответила:

— Я буду жить.

Серафина улыбнулась краем рта. Ровена только сейчас начала осознавать, что она выжила. Что она свободна и может отправиться в новый мир, начать новую жизнь.

— Не просто живи, — дружески посоветовал Ровене Вайса. — Живи хорошо, чтобы все, что мы сделали, не было сделано впустую.

Ровена согласно кивнула:

— И ты живи так же.

Серафина со счастливой улыбкой смотрела на друзей, они точно так же смотрели на нее. Они все вместе спасли Билтмор — и друг друга. Им все еще не верилось, что они победили Юрайю, старика-лесовика, покорителя, бородатого человека, колдуна, повелителя посоха-оборотня, создателя черного плаща, врага, которого невозможно убить.

Серафина подумала про папашу, который чинил механизмы, про Эсси, суетящуюся в доме, про мистера и миссис Вандербильт и их будущего малыша, про всех дневных жителей Билтмора. А еще про волков, ворон и других обитателей леса.

«Мы победили», — подумала Серафина.

Глава 55

Серафина осторожно подняла с пола Банкетного зала черный плащ.

Он сокращался и изворачивался в ее руках, как змея.

— Есть много троп… — прошипел плащ, пытаясь обвиться вокруг рук Серафины, словно догадывался, что она задумала.

С ней говорил не пленник, а сам плащ! Серафине захотелось отшвырнуть его, убежать как можно дальше, но она понимала, что не имеет права так поступить. Она сжала плащ покрепче и попросила Брэдена:

— Не забудь мастерок и цемент.

Пока он собирал инструменты, Серафина вдруг заметила, что на серебряной пряжке вновь появился узор: гибкие колючие ветви обвивались вокруг одного-единственного лица.

Прятать плащ отправились лишь Серафина и Брэден. Было решено, что чем меньше народу будет знать о том, где он спрятан, тем лучше.

Они вдвоем прошли через темные сады и направились к пруду.

— Набрось меня на плечи, и получишь невообразимое могущество… ты научишься летать… ты заживешь так, как и не мечтала… — шептал плащ.

Шепот плаща так и притягивал Серафину, ей до боли хотелось послушаться его. Хотелось набросить черную ткань на плечи, носить ее, пользоваться ею. Засасывая души людей, плащ отдавал все их силы и способности тому, на чьих он был плечах. Но Серафина твердо помнила, что не должна подчиняться плащу.

— Сюда, — сказал Брэден, показывая на заграждение, через которое протекал ручей, прежде чем попасть в пруд.

Серафина и Брэден пробрались сквозь металлическую дверцу в кирпичный туннель.

— Вдвоем мы постигнем все на свете, Серафина…

— Не смей произносить мое имя! — зарычала девочка, изо всех сил стискивая плащ обеими руками и не желая слушать.

Брэден нес фонарь, лопату и другие инструменты. Сегодня в туннеле под прудом не капала вода, но стены были покрыты густым слоем мокрых и скользких водорослей.