Серафина и расколотое сердце

— Пора строиться заново.

— Вы будете все перестраивать? — заинтересовалась Серафина, вспомнив фермы, деревню и разрушенные окрестности.

— Да, обязательно. Что бы ни случилось, мы всегда будем строить все заново, — ответил хозяин.

— Я буду помогать, — вмешался Брэден. — Буду составлять планы по восстановлению вместе с мистером МакНейми. Я хочу всему научиться.

— Мы сделаем все еще лучше, чем было, — кивая, проговорил мистер Вандербильт. — Только так можно двигаться вперед. Особенно сейчас.

И он с улыбкой посмотрел на жену. Миссис Вандербильт положила руку на живот.

— Мы уже придумал имя для малыша, — радостно сказала она. — Хотите, расскажем вам двоим?

— Да! — воскликнула Серафина, опережая Брэдена.

— А ты умеешь хранить секреты? — весело подмигнула ей миссис Вандербильт.

— Уж можете мне поверить, — хмыкнул Брэден. — Она умеет хранить секреты. И я тоже.

— Мы решили назвать нашу радость в честь любимого дедушки Джорджа, Корнелиуса Вандербильта. Если родится мальчик, будет Корнелиус, а если девочка — Корнелия. Но пока ничего окончательно не решено и официально не объявлено, так что никому не рассказывайте.

— Замечательное имя, — сказала Серафина.

— Да, мы тоже так думаем, — удовлетворенно произнесла миссис Вандербильт.

— А чем вы тут занимались в наше отсутствие? — поинтересовался мистер Вандербильт.

— Да как всегда, — ответил Брэден, который обычно старался не лгать дяде напрямую.

Для Брэдена и Серафины «как всегда» означало бродить в ночи и сражаться с нечистой силой, поминутно рискуя жизнью.

— Надеюсь, не как всегда, — заметил мистер Вандербильт, который отчасти догадывался об их приключениях.

Хозяин смотрел на них в высшей степени проницательным взглядом. Видимо, он понял, что здесь произошло что-то очень важное. Мистер Вандербильт знал, что несколько месяцев назад именно Серафина нашла пропавших детей, а потом помогла освободить из клеток Седрика и Гидеана. И конечно, вернувшись домой, он заметил странные царапины на подоконнике в Банкетном зале и рваные фламандские гобелены.

— Могу сказать только, что я очень рад твоему возвращению, Серафина, — проговорил мистер Вандербильт. — Твой дом в Билтморе, и я уверен, что, когда ты здесь, поместье в безопасности.

— Спасибо, сэр, — ответила девочка, задумчиво кивая. — Мне очень приятно слышать ваши слова. Меня слишком долго не было, но в душе я всегда была с вами, с миссис Вандербильт и с Брэденом.

После ужина Серафина и Брэден поднялись по главной лестнице на четвертый этаж в обсерваторию. Оттуда они по витой металлической лесенке забрались на чердак и, открыв окно, вылезли на крышу.

Серафина молча шла вслед за Брэденом мимо медного купола, под которым располагалась главная лестница, мимо высоких башенок и покатых черепичных крыш, торчащих каминных труб и резных каменных горгулий.

— Как ты думаешь, мы его правда победили? — спросил Брэден. — Покончили с ним навсегда?

— Думаю, да, — кивнула Серафина. — Но мы с тобой теперь оба — хранители Билтмора. Мы защищаем дом и его обитателей, а также здешний лес. Поэтому мы всегда должны быть готовы к любой неожиданности и опасности.

— Ты думаешь, будут другие опасности?

— Обязательно.

— Но какие? Какого рода?

— Не знаю, — призналась Серафина. — Но в любом случае мы встретим их вместе.

Они сидели на крыше, наслаждаясь теплым вечером и ласковым ветерком, который чуть покачивал верхушки деревьев. Серафина чувствовала, как он легко теребит ее волосы и дует на затылок. Она думала о ветре, земле и воде. На какой-то краткий момент она поняла, как устроен этот мир, узнала возможности своего духа и горела желанием узнавать еще и еще.

Серафина и Брэден любовались расстилающимися перед ними лугами, цветущими садами, темными лесами, которые окружали Билтмор. Под ними блестела в лунном свете стеклянная крыша обсерватории, мягко сияли огни дома. Вдали, за лесом, высились горы, а на небе сверкали звезды и планеты.

Серафине вдруг вспомнилось прошлое лето, которое казалось теперь далеким-предалеким. Она еще была одинокой, тихой маленькой девочкой… Стояла на лестнице, ведущей в господский дом из подвала, слушала веселые голоса, которые доносились с верхних этажей, и гадала, стоит ли сообщить господам о том, что злой человек в черном плаще похитил девочку в желтом платье.

Ей тогда хотелось только помочь.

С самого первого взгляда из темноты подвала вверх, в светлый, сияющий мир, она мечтала быть со всеми. Ей всегда хотелось не только смотреть, но и быть увиденной. Не только слушать, но и говорить и быть услышанной. Не только чувствовать самой, но чтобы и ее тоже чувствовали. Ей хотелось прикасаться к людям, помогать им, участвовать в их жизни. И пусть они становятся частью ее жизни. Сегодня, сейчас, на этой крыше, настал именно такой момент.

Как трудно было существовать в облике бесплотного духа, который скитался по этому миру, но не мог прикоснуться к нему, не мог включиться в его жизнь. Папаша объяснил ей, что все меняется. Новое приходит на смену старому, а потом стареет само. Физический мир меняется постоянно. Мы сами растем, учимся, терпим неудачи и возрождаемся снова.