Серай эльфийка (Эльфийка Серого)

            ЗНАЙ!
Так никто, никогда и нигде
Не любил, не полюбит, не любит.
Нет на небе, в огне и в воде,
На земле, под землею и в душах
Такой преданной, чистой любви, -
Самой нежной, огромной и лучшей.
Своё чувство пронес я сквозь время,
Через жизни, страданья и муки,
Испытав это тяжкое бремя
Бесконечной и долгой разлуки.
Умирал и рождался, не встретив,
Не познавши тебя, вновь и вновь.
Не увидев родной, погибал я,
Забирая в могилу любовь.
Наконец-то, спустя пару тысяч
Беспокойных, бессмысленных лет,
Ты нашлась! Ты со мной, моя радость,
Мое счастье, мой ласковый свет!
Твое имя шептало мне море,
Освещал мне твой образ пути,
Твои волосы, что на просторе
Ветер бережно мне приносил.
Мне цветы отдавали твой запах,
Ночь дарила мне цвет твоих глаз,
А Земля все быстрее вертелась,
Чтоб скорее свести вместе нас.
Облака мягким бархатом кожу
Мне твою не давали забыть,
Помнил мёд вкус твоих поцелуев,
День – улыбку позволил открыть.
В ручейке находился твой голос,
Твои слезы искал на Луне,
Красоту показало мне Солнце,
Твои грезы заметил во сне.
Сердца ритмы хранит мое сердце,
Тепло тела таит моя кровь,
Та девчонка, которой я бредил –
Ты, Теона! Моя ты любовь!»

***

            Найдёнова Олимпиада (Олика). Кажется, придумала, как поступить. Незадолго до ужина не привлекая  излишнего внимания, я посетила хижину местного знахаря.

            - Здравствуйте, дядюшка Йурэн, - отвесила я приветственный поклон хозяину.

            - И тебе не хворать, дочка, - проскрипел в ответ старик и закатился таким кашлем, что меня посетили сомнения: а стоило ли приходить?

            После нескольких глотков отвара, поднесённых мной в ковшике, знахарь вновь заговорил:

            - Не сомневайся, Олика, чем могу - помогу. Кашель этот вызван не хворью, а приобретённой в молодости дурной привычкой курить трубку. Сейчас с годами пришло осознание того, насколько сильно привязался к этой «соске». Считай это единственным недугом, с которым я не в силах справиться.

            Действительно, запахом табака разило ещё на подходе к избе.

            - Бросить курить довольно легко - я уже двенадцать раз бросала, - пошутила я.

            Старик сначала не понял, а потом расхохотался. Боясь, что смех снова перейдёт в захлёбывающийся кашель, перешла сразу к делу:

            - Дядя Йурэн, мне необходима помощь в одном весьма деликатном деле. Честно говоря, стыдно даже говорить о нём.

            - Не стесняйся, дочка. Обещаю, никто ничего не узнает, - сразу стал серьёзным лекарь.

            - Просто у меня, как бы потактичнее выразиться, переваренная еда застряла где-то на полпути к выходу. Живот болит, сил нет терпеть. Найдётся у вас травка какая, способствующая скорейшему выздоровлению?

            - Не надо так мудрёно говорить, Олика. Я всё понял – у тебя запор, - поставил диагноз Йурэн, я покраснела и закивала,  - скорее объелась всухомятку чего-нибудь. Сейчас заварю поносянку, и делов-то.

            Услышав название лекарственного растения я прыснула от смеха.

            - Можно сама дома заварю? И поскорее, пожалуйста, а то боюсь не добегу - травка то ведь сильная?

            - Ещё какая! Половину ложки на котелок и действительно не успеешь… гхм, в общем, держи, - сунул мне засушенный пучок знахарь, - остальное прибери, может потом когда пригодится.

            - Благодарю, дядюшка Йурэн, - вновь поклонилась я и помчалась домой.

            Так, какая там доза? Три ложки надеюсь, хватит. Засранкой, в прямом смысле слова, я становиться не собираюсь, а вот в переносном - именно таковой себя и чувствовала. Потому как задумала дружков моих несмышлёных чайком «с сюрпризом» перед дорогой угостить. Чтобы забить вкус быстро сунула в корзинку наготовленные заранее булочки с корицей и изюмом. Отцу сказала (договорились родителям врать одинаково), что пройдусь с парнями за грибами.

            Естественно, первым учуял запах печёного Мидо:

            - Чем это так вкусно пахнет, Олика?

            - Ах, да, совсем забыла. Угощайтесь ребята, - протянула я корзинку. – За несколько минут эльфы далеко не уйдут, зато мне не тащить тяжесть. В кувшине чай мятный, тоже пейте.

            Наивные глупыши с удовольствием накинулись на еду.