Серая Башня

В помещении замерцал красный свет, зазвучал визжащий звук, раздающийся отовсюду, от самих стен. Всё затряслось, задрожало, будто началось землетрясение, стены завибрировали, и у меня бешено заколотилось сердце. Дверь, через которую я вошёл, исчезла, так что я просто побежал вперёд, не зная, куда бегу, не разбирая дороги, и вокруг был лишь коридор Серой Башни, стены которого украшены узорами лун и деревьев на карамельном фоне. Коридор бесконечно тянулся и тянулся вдаль, не заканчивался.

Я чувствовал, что задыхаюсь. Башня убивала меня. Я видел, как вслед за вибрирующими стенами начала вибрировать и кожа на моих руках. Моя плоть вибрировала, всё тело затряслось, вибрация становилась всё быстрее и быстрее. Нарастал визжащий звук — это был визг самой Серой Башни — и ускорялась вибрация моей плоти. Визг проникал в мою голову, острым шилом врезался в мой мозг. Я ощутил, как у меня закровоточили уши, кровь побежала из носа.

Всё дрожало, всё тряслось, я чувствовал, что распадаюсь на куски. Башня разрывала меня на части, Башня разбирала меня на частицы, на мелкие песчинки, Башня распыляла меня, испаряла меня.

Жуткая боль пронзила голову, и я дико заорал, и всё утонуло в белом свету, а затем погрузилось во тьму. В густой непроглядной тьме звучало лишь моё одинокое испуганное дыхание и бешено колотящееся сердце. Но потом ко мне нежно прикоснулась рука, добрая, заботливая. Тёплая ладонь легла на моё плечо, и успокаивающий шёпот прозвучал над ухом:

— Dalanadriel'…

И я успокоился. Кошмар прошёл, всё прошло.

Глава 21 Путь продолжается

— Спадэн, это вы кричали во сне? — спросила жена корчмаря, встретив меня на лестнице.

— Наверное, я.

— Все очень перепужались.

— Не стоит. Со мной так почти каждую ночь.

— Мучают кошмары?

— Да.

— Бедняжка, — она сочувственно улыбнулась и пошла дальше по своим делам.

Я застал зал корчмы пустым. За стойкой лишь обретался сонный половой.

— Доброе утро, спадэн! — поприветствовал он. — Завтракать будете? Похмелиться?

— Приготовь овсянку, дружище, — сказал я. — Отвари яиц. Сделай какой-нибудь приятный травяной отвар, а также подай небольшой кувшинчик вина. Я пока выйду на свежий воздух, сейчас вернусь.

Он кивнул, а я прошёл к двери и покинул корчму.

Сыпало как из солонки. За ночь снегопад и не думал прекращаться. Всё вокруг замело, выросли сугробы, крыша корчмы накрылась толстой снежной шубой.

Я покурил трубку, любуясь чистым белым простором — как лист, на который ещё не нанесён рисунок — а потом вернулся в корчму.

Завтракать мне пришлось в одиночестве. Тольскер и остальные объявились позже на целый дион.

Перед уходом мы вновь прикупили провизии, расплатились с корчмарём и принялись собираться в дорогу. Корчмарь уговаривал остаться.

— Куда же вы в такой снежище отправитесь? — говорил он. — Все дороги замело. Кони не пройдут, утопнете в сугробах.

Но его доводы не убедили нас — ведь снег был сырой, погода стояла ещё не совсем холодная, не по-зимнему. Так что снег хоть и валил, но подтаивал, и пройти по дорогам вполне было можно.

Если бы наше путешествие не требовало спешки, мы могли бы остаться. Но времени у нас было мало, а, возможно, не было вовсе — мы преследовали воров, которые спешили покинуть континент, поэтому мы не могли позволить себе просиживать дни в корчмах, ожидая, когда распогодится. Мы оседлали лошадок и отправились в путь.

Кони, разумеется, шли медленно, увязая копытами в снегу. Животные попутчиков артачились, фыркали, сопротивлялись тому, что их заставляют тащиться по сугробам в такую промозглую снежную погоду. С моей лошадкой, разумеется, проблем не было.

Тольскер был хмур и молчалив. Сложно было понять, что именно испортило его настроение: погода и медлительность лошадей, похмелье или же теория корчмаря по поводу незнакомцев в масках. Даид и Сэлдэн, напротив, были веселы и много смеялись.

Впереди нам снова встретился лес, и дорога вела через него. От непрестанной метели стволы деревьев были белые. В какой-то момент из чащи прямо под копыта наших коней выскочил волк. Он испуганно взглянул на нас, оскалился и рванул обратно в лес. Каркали вороны, рассевшиеся на ветках.

Продолжая двигаться через лес, мы наткнулись на несколько деревьев дикой яблони. Маленькие красные плоды ярко горели среди белизны снежного мира. Даид и Сэлдэн соскочили с коней, по сугробам добрались до деревьев и принялись обрывать плоды. Частью яблок они поделились с нами. Яблоки были кислые и с горчинкой, холодные, но они немного взбодрили и развеяли сонливость, что накатывала от монотонного пути.

Лес поредел, а потом и вовсе закончился, снова наш путь пролегал через поля и луга. Мир утопал в снежной мгле, будто растворённый в молоке. В пути нам встречались только вороны, тяжело взгромоздившиеся на редкие деревца, росшие вдоль дороги.

В монотонном унылом пути мы провели несколько дионов. Иногда нам попадались непроходимые сугробы, и тогда мы начинали двигаться цепочкой. Впереди ехал я, так как моя лошадь была послушней.

Мир был пуст, и мы не встретили ни одного путника.

Тольскер громко зевнул и проворчал: