Серая магия. Колдовской мир. Паутина колдовского мира

Содрав с постели разодранную простыню, он скрутил ее жгутом и этим импровизированным грубым хлыстом изо всей силы ударил Лойз. Удар пришелся прямо по щеке, и Лойз застонала от жгучей боли. Она отступила на несколько шагов, но не выпустила кинжала. И снова Ивьян, яростно хлестнув ее, бросился вперед, широко разведя руки в стороны и намереваясь схватить ее.

На этот раз ее спас стол: она ухитрилась скользнуть мимо его края, а Ивьян налетел на массивное сооружение всей своей тяжестью, запутавшись в широких полах своего же собственного халата.

С проклятиями он собирался отшвырнуть в сторону стол, как вдруг замер: глаза его широко раскрылись и он уставился на что-то за спиной Лойз. Неужели он настолько глуп, что думает купить меня столь древним трюком, подумала презрительно Лойз и приготовилась отразить натиск Ивьяна из последних сил. Но кто-то железной хваткой стиснул ее занесенную вверх руку, отшвырнув ее в сторону. Лойз обдало сильным запахом мускуса, шелковое платье коснулось ее руки. Чья-то белая рука вытащила кинжал из руки Лойз, словно в ней вовсе не было силы.

— Значит, у тебя не хватило мужества убить, — раздался голос Алдис. — Что ж, дай возможность сделать это тому, у кого есть такое мужество!

Изумление на лице Ивьяна сменилось жуткой гримасой гнева. Он оторвался от стола и сделал было быстрый шаг вперед. И тут же остановился, словно наткнулся на что-то, а потом снова медленно двинулся прямо на Лойз, хотя в груди у него уже торчал кинжал, а по халату медленно расползалось красное пятно. Отчаянным усилием Лойз оттолкнула его, и он пошатнулся от этого толчка и рухнул на кровать, цепляясь за покрывало.

— Зачем? Зачем? — только это слово и могла выдавить из себя Лойз, в то время как, Алдис, подойдя к кровати, склонилась над Ивьяном, пристально вглядываясь в него, словно желая вызвать у него последнее сопротивление.

Затем Алдис выпрямилась, подошла к полуоткрытой двери. Она не обращала внимание на Лойз, молча прислушалась, потом быстро отошла от порога и снова схватила Лойз за запястье, но на этот раз не для того, чтобы обезоружить, а чтобы увлечь за собой.

— Идем!

— Зачем? — Лойз попыталась освободиться.

— Дура! — Алдис приблизила свое лицо к лицу Лойз. — Неужели ты не слышишь — ведь сюда ломятся телохранители Ивьяна. Ты хочешь, чтобы они нашли тебя здесь — с ним вместе?

Теперь и Лойз тоже слышала доносившийся снизу страшный грохот. Она была потрясена. Алдис метнула кинжал, который поразил герцога в самое сердце, а охрана Ивьяна ломится в его покои. Почему? Почему? Зачем? она ничего не могла понять и поэтому не сопротивлялась больше Алдис, тащившей ее к двери. Было видно, что Алдис сама чего-то боится, что им нужно торопиться, и вся эта неразбериха вызвала в душе Лойз еще больший ужас и смятение.

Они очутились в небольшом зале, шум же снизу стал еще громче. Алдис подтащила ее к окну — этот зал шел по фасаду крепости. Окна выходили на балкон. Они выскочили на балкон. Здесь на соседнюю крышу была перекинута узкая балка. Алдис подтолкнула Лойз к перилам балкона.

— Иди! — коротко сказала она.

— Я не могу! — воскликнула Лойз.

Балка висела над пустотой и казалось уж такой узенькой, что при одном взгляде на нее у Лойз закружилась голова.

Алдис с минуту смотрела на нее, потом поднесла руку к броши, сверкавшей у нее на груди. Сжав в кулаке эту брошь, она снова приказала:

— Поднимайся и иди туда!

И на этот раз Лойз, словно Алдис, с помощью своей броши, подчинила ее волю своей, послушно подчинилась приказу. Она больше не владела своим телом, как это было тогда, когда за ней явилась Бертера. Словно со стороны, наблюдала Лойз за тем, как ее тело поспешно шагнуло на балку и перешло над пропастью на другой балкон. Там Лойз послушно подождала, пока Алдис последовала за ней. Карстенианка столкнула хрупкий мостик вниз, балка раскололась на куски, и никто не мог теперь преследовать беглянок.

Алдис больше не прикасалась к Лойз, так как в этом не было нужды. Лойз не могла сбросить с себя узы, приковавшие ее к Алдис. Она прошла с балкона в комнату, оттуда перешла в другую, побольше. Почти сразу же, они наткнулись на раненого воина, который полз на четвереньках и оставлял за собой кровавый след, но он их даже не заметил. Также незамеченными проскользнули они и мимо других раненых и сражающихся воинов: никто не обратил на это никакого внимания. Что здесь происходило? Кто сражался? Эсткарп? Корис и Симон — может быть, это они явились за ней? Но все, кто сражался друг с другом, носили знаки Карстена, словно все вооруженные силы Карстена вступили в гражданскую войну.