Серая маска

— Мне пора. Нужно еще кое-что сделать, а завтра рано вставать. Возможно, завтра утром вам послужит утешением мысль, что я лечу в Вену. Можете думать о том, как я купаюсь в солнечных лучах. Помню, моя тетя чудесно пела одну старую песенку:

Мне суждено оставаться в тени,

Когда на тебя светит яркое солнце. В Вене я сведу свои счеты.

В голосе его появились другие интонации — он еле цедил слова, в которых слышались нежелание, усилие над собой, страх. Единственная слабость Серой Маски не покинула его. Это был один из многих триумфов Эстер Брандон!

Фредди выскочил за дверь и яростно задвинул болты.

Маргарет, как и раньше, прислушалась, но не услышала ни звука. Она пошарила рукой в темноте и нашла Чарлза. Вдруг она замерла от ужасной мысли: что, если Фредди не ушел? Что, если он по другую сторону двери ждет, когда они начнут что-то делать, — подслушивает, чтобы потом ворваться и отнять последнюю надежду?

Она прокралась к двери, прикладывала ухо к каждой трещине, вслушиваясь с таким напряжением, что, казалось, могла бы услышать самый неуловимый звук.

Но ничего не услышала.

Рядом с ней в темноте зашевелился Чарлз Морей, пытаясь сесть. Она мигом забыла о Фредди. Все еще стоя на коленях, она обернулась, рука ее взлетела, задела его плечо и обняла. Она зашептала ему в ухо:

— Чарлз, как ты? Сейчас я выну эту ужасную штуку у тебя изо рта… если бы только я была уверена, что он ушел… как ты думаешь? Подожди, подожди минуточку, я послушаю. Ты в порядке? Кивни, если да.

Она почувствовала, что он кивнул, и отползла к двери. Ни звука, ни малейшего звука. Да и с чего бы ему ждать? Он хочет не ждать, а убежать.

Она вернулась.

— Я думаю, все нормально. Он хотел убраться отсюда. Прислонись ко мне. Да, вот так, чтобы я чувствовала, где ты. Я пришла с работы, так что у меня с собой ножницы. Я все время о них думала. Я перережу эту ужасную повязку, только ты не двигайся.

Правой рукой она расстегнула пальто — внутри сбоку висели большие ножницы. Она вынула их из ленты, на которой они держались, и осторожно просунула острие под повязку возле левого уха Чарлза. Кляп был привязан шелковым платком — перерезать его было нетрудно.

Никогда еще Чарлз не испытывал большего облегчения. Маргарет ощупала веревки на его руках. Они тоже были шелковые — тяжелые шнуры, которыми задергивались старомодные шторы. Не обращая внимания на узлы, она перерезала шнуры один за другим.

— Прекрасно!

Он распрямил руки, осторожно пощупал голову.

— Ну как ты, Чарлз?

— Прекрасно, как под дождиком.

— Чш! Может, он еще здесь. Нельзя, чтобы он тебя услышал. Как ты думаешь, он ушел?

— Дорогая, какое это имеет значение?

— Он… почему ты так говоришь?

Чарлз обнял ее.

— Лучше взглянуть правде в лицо, старушка. С нами кончено. Просто, если он вернется и пристрелит нас, будет быстрее.

Минуту Маргарет молчала. Она молчала, потому что эту долгую минуту она была счастлива. В темноте она прильнула к Чарлзу, чувствуя, что ее обнимает крепкая, сильная, спокойная рука. Все остальное не имело значения.

Рука сдавила ее крепче.

— Маргарет!

Она повернула к нему лицо.

— Маргарет, мы вместе!

— Да, — выдохнула она.

— Я ужасно с тобой обращался. Я все это время любил тебя.

Он почувствовал, что она отодвинулась.

— Я думала, ты любишь Грету.

— Господи боже! Я не гожусь в няньки! Она как пятилетний ребенок! Неужели ты действительно так думала?

— Да.

— Моя дорогая идиотка!

Он поцеловал ее.

— А теперь ты так думаешь? а теперь? а теперь? Ты почему плачешь, Мэг?

— Потому что я… так счастлива.

Наступила блаженная тишина. Подвал, темнота, отчаяние, безнадежное положение, в котором они оказались, — все это были далекие тени, это их не касалось. По крайней мере, Маргарет обрела душевную радость, о которой мечтала и которую не надеялась найти.

Но для Чарлза эти тени были видимой завесой.

— Нас будут искать — они кинутся нас искать.

Даже сказанные им самим слова его не убедили. Искать-то будут, но как смогут найти?

— Если бы был свет… Ты не знаешь, это большое помещение? — спросил он.

— Нет. И похоже, тут нет другого выхода, иначе он нас бы так не оставил. Чарлз, но нас же будут искать…

— Кто-нибудь знает, что ты пошла сюда?

— Одна девушка из магазина. Я ей сказала, что пойду попрощаться с отчимом. И еще Арчи знал… — Она остановилась, пытаясь вспомнить, что говорила Арчи.

— О чем? — нетерпеливо спросил Чарлз.

— Я пытаюсь вспомнить. Я сказала… да, я точно сказала, но не упоминала имя Фредди. Я велела Арчи идти в полицию. А он не хотел. Он про меня знал?

— Я ему вчера рассказал. Кажется, это было сто лет назад. Что ты ему сказала?

— Я сказала, что есть человек, который может знать, где Грета. О Чарлз, а где она?

— Это все, что ты ему сказала?

— Кажется, да. Но если он спросит в магазине, ему скажут.

— Это место дьявольски хорошо спрятано.

— Чарлз, я хотела тебе кое-что сказать… Но не будет ли только хуже от пустых надежд? Я думаю, есть надежда.

— В чем она?

Для Чарлза надежды не было.