Серая мышь на тропе войны

Юркнула в отведенную мне комнатку так быстро, что ветерок в ушах свистнул. Села на кровать, машинально разглаживая складки покрывала, прикусила губу. Вернуться? Нет, возвращаться мне никак нельзя. Никак… Надо привыкать, учиться. Как сказала Катерина? Дверь на защелку закрывать, душем пользоваться? Эх, про защелку не подумала! Да как думать-то, ежели у нас ни дом, ни баня не запирались никогда! Во всей деревне никто никогда ничего не запирал! Вон к Матрене за лопатой иль за вьюрком ходила сколько раз — зайду, возьму, а потом просто на место положу… А душ — ну кто ж знает, что оно такое? Научусь. Надо к Катерине подлизаться, чтоб показала да объяснила.

Вытерла слезы ладонью, вздохнула, а тут и стук в дверь. Подхватилась от страха, сердце аж заколотилось, а вошла Катерина:

— Вот тебе одежда на первое время. Смотри, Лерочкина, но она уже не носит это. Вот штаны, кофты, майки тут… Пижама-то есть у тебя? Покажи-ка свой гардероб!

— А она не заругается?

— Кто? Лерочка? Да нет. Это старые вещи, говорю же — не носит. Ты вроде с нее ростом будешь, только потолще чуток. На тебе и пижаму.

— У меня… сорочка.

— На смену будет. Не спорь.

Женщина сложила стопку одежды на кровать и смотрела несколько минут на меня. Потом покачала головой:

— Ты, девочка, как из другого мира. Ну да ладно, не чужая Аделаиде Марковне, устроит она тебя. Только будь скромной и не перечь. И вот что еще…

Она замялась на минуту, потом понизила голос:

— На хозяина даже не думай смотреть! Не для тебя он, запомни! За него хозяйка порвет.

Я почувствовала, как жаром заливает щеки, и помотала головой, опустив глаза. Пошто мне хозяин? Не надо он мне…

— Ну, гляди. Я тебя предупредила.

И вышла. Я тронула ладонью мягкую, пушистую кофту сверху стопки, погладила. Я буду скромной, я не буду перечить… Так надо.

Глава 3. Мир не без добрых людей

4 сентября

Утро выдалось чистое и слезное, как будто Господь умыл весь мир до того, как люди вышли на улицу. Мне стало так хорошо, что чуть не расплакалась, настолько почувствовала себя причастной к этой красоте мира. Словно домой попала да увидела, как подросшие оленята следуют за мамкой на водопой на Красный ручей…

Воздух, правда, здесь… Не такой, как дома. Там и дышится свободнее, там запахи другие — сосновые иглы, мох, сырость прелых листьев, коровой пахнет, дымом из печной трубы, туманом… А тут машинами, железом, асфальтом. Даже деревья чахлые, а как иначе? Вон как из выхлопных труб дымит…

Я дошла до остановки и остановилась рядом с деревом. Тополь. Как у нас в тайге. Только немного другой. Я приложила ладонь к шершавой коре, словно пытаясь ощутить душу дерева. Ничего. Пустота. Но я почувствую ее, надо только время…

Время шло, я менялась. Вот уже две недели, как я жила в городе. Первые дни было, конечно, очень трудно, но я очень старалась понравиться всем. Не обошлось и без происшествий. На следующий день после приезда я встала раненько, как дома, решила помочь Катерине по хозяйству. Как все спали, спросить было не у кого, я помыла полы в зале. Отмывались они плохо, точно маслом кто замазал, но я все же оттерла большую часть залы. А потом Катерина прибежала ко мне в комнатку со страшным взглядом — у нее даже не было голоса, чтобы кричать. Она просто схватила меня за руку и потащила в залу. Я ужаснулась: пол вздыбился местами, пошел пятнами, как кожа лишаистой овцы… Оказалось, полы туг паркетные, их мыть вообще нельзя, только специальным воском тереть, а я все испортила — ведь не просто водой мыла, еще и средство на кухне у Катерины нашла, чтобы верхний слой стереть…

На счастье, тетка ругаться не стала. Смеялась много, ага. Руки в боки уперла и хохочет, что та умалишенная! Это тоже было страшно. Но не наказала, не злилась, только махнула на Катерину, которая квохтала, будто наседка ястреба приметила, и сказала вызвать мастеров для того паркета. А мне велела строго больше самой ничего не делать. Как это она сказала? Не проявлять инициативы. Потом, за завтраком, думала много и объявила, что найдет мне работу побыстрее.

И нашла же! Вот как раз вчера сказала: «Езжай, Васса, завтра вот по этому адресу, там полы мыть надо» Как раз по мне работа, как посмотреть. Полы-то я мыть точно умею. Да и копеечка в дом, отблагодарить тетку за гостеприимство. Вот теперь еду. Катерина меня научила на автобусах ездить, на метро, когда я с ней на рынке была. Показала, как платить, показала, куда идти, в общем, прониклась моей судьбой, не оставила одну. Тетке-то недосуг, она в театре роли играет — каждый вечер у нее антреприза! Вроде как звезда, актриса! Даже гордость берет — она же из тайги, как и я, как мамка… А ить не побоялась сама поехать, безо всяких родичей тут, в Питере. И устроилась, разве же скажешь, что сибирячка? А днем тетка отдыхает да принимает всяких людей. И мешать ей не смей, а то разнервничается, давлением будет маяться… Давление это я усвоила накрепко, после того, как поплохело однажды тете Аде. Скорую вызывали, фельдшеров.