Серая невеста Лиллехейма

– Его падение было видно со спутников, да?

– Да.

– А там… там было видно что-нибудь еще?

– Нет.

– Ты ведь не врешь мне?

Кнут не ответил. Он развернулся и направился за Рудольфом и Эллингом. Они покинули зону активного разбора завала и, перемахнув через барьерное ограждение, двинули на восток. Каменистая местность напоминала о буйном тектоническом прошлом. Подкова Хьёрикен высилась справа растянутой, зубастой громадой.

– Тот парень с сэндвичем – он мне не понравился, – вдруг заявил Эллинг. – Он не следит за собственной едой.

– Тебе и отражение в зеркале не нравится, – заметил Рудольф.

– Парня в зеркале я вообще терпеть не могу.

Спустя двадцать минут Кнут подал знак, чтобы они остановились. Перевел спокойный взгляд на Подкову Хьёрикен, словно выказывая уважение противнику, с которым вот-вот сцепится.

– Заброшенная туристическая тропа, по которой может пройти внимательный человек без снаряжения, называется Малый Шаг. Она в километре отсюда. Но наш подъём начнется сейчас. Никаких вертолетов и другой помощи не будет, пока мы не убедимся, что там, на другой стороне, находится решаемая проблема. Наш срок – сутки.

Рудольф и Эллинг мгновенно подобрались. Ни одну разведывательную или спасательную операцию, в которых им доводилось участвовать, нельзя было назвать легкой прогулкой. Но вокруг Лиллехейма витало слишком много необъяснимого. Так что даже самонадеянный Эллинг немного нервничал.

Они бы изумились, узнав, что домой из них вернется только один.

77. Сбор вещей

Диме опять снилась Сифграй. Сочная, взрослая и вместе с тем поразительно молодая женщина. Серебристая тень среди теней. Абсолютно голая, она балансировала на обрыве, за которым шумело ночное море. Разбухшая луна застилала весь небосвод, отчего волосы Сифграй искрились, будто там зарождались кристаллические цветки.

Какая-то часть подсознания подростка понимала эту красоту, но сердце отбивало барабанную дробь. Мир, в котором существовала Сифграй, был безжизненным. От мертвого горизонта до мертвых камней под ногами. Смерть пела псалмы в этой пустоте.

Загадочная и зловещая, Сифграй протянула руку. Нечеловеческие глаза смотрели с чуть заметным укором. Никаких слов. Как и во всех кошмарах, Дима не управлял собой. Его бросило в ее объятия, и он с ужасом закричал, ожидая укуса в лицо. Но Сифграй опустилась на лапы. Теперь не женщина, а чудовищная волчица.

Дима взобрался на нее, и его сердце зашлось от страха и восторга.

А потом Сифграй бросилась с обрыва.

И кошмар явил свое горькое ядро: Дима и волчица каменели прямо в воздухе. Он захлебывался криком и не прекратил надрываться, когда они разбились о каменистый берег. Его откатившаяся голова наконец-то смолкла, и он постиг истину гор.

ТАК СПЯТ КАМНИ.

Дима с воплем вскочил, с трудом припоминая, что находится в муниципалитете. В высокие окна било утреннее солнце, а зал гудел от сновавших по нему людей. За последний час, потраченный на кошмар, народа прибыло. Впрочем, всё равно не набиралось и сорока выживших.

– Кошмар приснился? – Рядом развалился Франк. – Я вот даже не уснул. Может, оно и к лучшему, как думаешь?

– Возможно, – пробормотал Дима, понемногу впитывая реальность.

Франк и Андеш заявились в муниципалитет немногим позже Ингри. Видок у них был тот еще, да и история под стать. Братцы прикончили дряхлую волчицу, коей, судя по всему, была их опекунша и бабка Анне-Лиссе.

– Как у нас дела? – спросил Дима.

– Неплохо, – с готовностью сообщил Франк. – За ночь из прибывших умер всего один человек.

– Тот, что с дырой до ребер?

– Тот живее всех живых. Даже пиво успел притащить. Умерла какая-то дамочка. Она еще по пути сюда стукнулась головой, и ее мозг изнутри вроде как затопило кровью. Ну, так сказал курильщик Курт.

– Фу!

– Ага. – Франк поднялся. – Ты готов? Надо бы за вещами смотаться. А то все мы, ну, понимаешь, вышли из дома как попало.

Дима посмотрел на свои грязные ноги в жалких остатках носков, которые теперь не нацепил бы и бродяга.

– Ну да. А мой отец… – Он не закончил. Его глаза расширились от страха.

Франк развел руками и потрусил к выходу из муниципалитета. Дима поплелся следом. Высокие двери никто не охранял. Цвело северное лето, и казалось, в его медовых августовских лучах ничего плохого не случится. Арне, Дэгни и Андеш уже поджидали ребят в пикапе Эджила.

Арне с довольным видом сидел за рулем и, вытянув губы, кивал, словно слышал какую-то музыку.

– Чего так долго, соня? – Он хохотнул. – Франк, ты не знал, с какой стороны поцеловать нашу спящую красавицу?

– Юркни в жопу, Петтерсон, – отозвался с усмешкой Франк и полез в кабину, потеснив Андеша.

У Димы от этой перепалки полегчало на душе, и он тоже хохотнул. Дэгни прыснула со смеху и поманила его. Она сидела в кузове.

– Давай сюда!

– А Фрида? Она разве с нами не поедет? – Дима огляделся, выискивая взглядом младшую из сестер Андерсен.

– Она с Ингри: выбалтывает ей наши секретики. Остановилась как раз на том, что я тебе нравлюсь.

Дима забрался в кузов и притих, ощущая, что его ответ странным образом определит их отношения.