Серая скала

Мы сели на ступеньке лестницы. Стало совсем тихо. Из кабинета не доносилось ни одного звука. Молчали и мы. Тишина, миллиарды мерцающих в темноте искорок, близость Леночки рассеяли мой страх и тревогу. Я успокоился.

Но вот в кабинете зашевелились, задвигали стульями, заговорили, и на балкончике опять забегали зайчики электрических фонариков.

— Сергей Михайлович! — услышал я громкий голос майора. — Где вы? Куда спрятались?

— Я здесь, Андрей Матвеевич! Время прошло?

— С избытком.

— Значит, взрыва не будет?

— Не будет. Успокойтесь, — ответил он весело.

Точно тяжелая гора свалилась с моих плеч. Оцепенение вдруг исчезло, ко мне вернулись жажда жизни и бодрость.

Майор подошел к нам.

— Хрулев все время был на своем посту и никого пе пропустил, — сказал он, — значит, шпион еще здесь.

Идемте искать.

Мы спустились вниз. Сюда выходили три двери. Все они были открыты. Одна вела в продовольственный склад, другая —  в кухню, третья — на аккумуляторную станцию. Главный рубильник станции был выключен. Очевидно, это сделал шпион, как только открывшаяся дверь позволила ему выйти из кладовой. Мы включили рубильник, и зал снова осветился. И почти одновременно с этим раздался голос Краевского:

— Сюда! Сюда идите! Он скрылся через проход!

Мы побежали наверх. Первое, что я увидел, войдя в кабинет, был сам Римше. Он сидел на полу и, показывая пальцем на бронзового гиганта, выкрикивал по-немецки:

— Хир! Хир! Эр гефлоен хир!

— По-видимому, шпион бежал через эту дверь, — сказал майор. — Но Римше утверждал, что здесь нет выхода.  А ну, давайте попробуем ее открыть...

— Постойте, товарищ майор, — остановил его техник-лейтенант,— разрешите мне. Это мое дело... Прошу отойти.

Мы все отступили и невольно подняли глаза вверх, на смертоносный молот бронзового истукана.

Техник спокойно подошел к голове кабана, повернул ухо и надавил глаз. Тотчас же он засверкал зеленым светом, плита дрогнула, плавно повернулась, и открылся выбитый в скале низкий, темный проход, Техник запустил отвертку в пасть зверю, покрутил ею, и зеленый глаз погас.

— Теперь не закроется, товарищ майор. — весело объявил он, — будьте покойны! Я эту игрушку изучил.

Рожков засветил электрический фонарь, вынул из кобуры пистолет и направился к потайному выходу. Хрулев пошел за ним. Луч фонаря осветил низенький свод и крутые ступени лестницы, спирально поднимающейся вверх. Оба осторожно вступили на нее. Их шаги по каменным ступеням становились все глуше и глуше. Но вот я услыхал далекий голос майора:

— Эй, кто там? Выходи! Вылезай оттуда! Да ну, скорее!..

Никакого ответа. Все тихо. Майор повторил приказание. Опять тихо. Так прошла минута, другая... Мы ждали, молча глядя в черную щель, не смея ни шелохнуться, ни двинуться с места. Но вот послышались торопливые шаги возвращающихся. Луч фонаря блеснул на камне. Майор вылез из-под свода, весь в пыли, погасил фонарь и спрятал пистолет. Лицо его было бледно и взволнованно, на губах играла странная улыбка.

— Застрелился, — сказал он негромко. — Забился в самый конец тупика, в самую щель, и застрелился. Не выдержал ожидания взрыва.

Пораженные всем случившимся, мы молчали, столпившись в середине кабинета. Рожков подошел к все еще сидевшему на полу фашисту.

— Господин Римше, — сказал он громко, — вы продолжаете отказываться выдать нам тетрадь инженера Пасько?

— Их хабе кайн... Я не имею никакой тетради инженера Пасько... Нет, не имею... — с трудом выговорил тот.

— Что ж, попробуем обойтись без вас... Товарищ техник-лейтенант, прошу вас, как следует осмотрите ногу статуи. Только осторожнее, чтобы не попасть под удар.

— Будьте покойны, товарищ майор, рука этого чудища парализована.

Он лег на пол и тщательно осмотрел ногу истукана, потом постучал по ней отверткой. Звук был пустой.

— И в самом деле, здесь какой-то фокус, — сказал техник. — Нога эта пустая и не припаяна к подставке. Постойте, мы ее сейчас...

Он стучал, смотрел, старался повернуть бронзовую ступню во все стороны, нажимал в разных местах — и все без толку.

— Разрешите, товарищ майор, я ее отрежу: металл не толстый. А то секрет этот не скоро отыщешь.

— Валяйте!

Техник взял зубило и молоток и несколькими ударами отсек ступню. Она отвалилась, и из ноги выпал сверток бумаги.

Рожков нагнулся, схватил его и обернулся к нам. В его высоко поднятой руке была тетрадь Пасько. Он широко улыбался и, обводя нас глазами, не мог скрыть радостного волнения.

— Вот! — воскликнул он. — Римше сам показал нам, куда он ее спрятал! 

Глава XXVII ПЕРВЫЕ СТРАНИЦЫ ТЕТРАДИ ПАСЬКО

На другой же день, вечером, в своем кабинете Андрей Матвеевич рассказал мне содержание нескольких первых страниц тетради Пасько, разумеется, только то, с чем я, как он выразился, «имел полное право и основание познакомиться». Некоторые места тетради он даже прочел вслух.