Серая Слизь

— Ника… — Я очень стараюсь, чтобы в голосе не было снисходительного терпения, с каким объясняют по двадцать раз детям и даунам. — Больше всего мне не хочется говорить и делать все, что я сейчас говорю и делаю… Черт… Это правда тяжело — поэтому я и не говорил этого до сих пор… хотя, в общем, уже довольно давно видел… Но от того, что мы оба какие-то принципиальные вещи замалчивали, было ведь не легче… Было только хуже. Что — у нас в последнее время все в порядке разве?… Да, ты права, это страшно глупые ссоры, на пустом совершенно месте… Только совсем на пустом месте, совсем без причины ничего не происходит. Просто мы не хотим ее видеть — причину. Не хотим отдавать себе отчет…

Она сначала внимательно смотрит на меня, потом опускает голову. В этот момент слова у меня вдруг заканчиваются — и продолжать приходится порядочным усилием воли:

— Просто мы живем с тобой в разных мирах. Самая-то засада в том, что от нас самих тут ничего не зависит. Как бы мы ни хотели, ни пытались — в чем-то все время будет нестыковка. Непонимание… В чем-то главном…

Она смотрит вниз и чуть вбок — в себя, застыв лицом, поджав угол губ… — и я вдруг ясно понимаю, что ни черта она, конечно, не слушает меня, и не думает даже вникать в то, что я из себя давлю: она уверена, что я отмазываюсь, что я плюнул на нее и теперь просто стремлюсь отделаться, и несу полную хрень, в которую не верю сам… И тут я все-таки затыкаюсь.

Грустно-поощрительное бормотание Гинсбура — же т’эм… муа нон плю… — загоняет в оргазм Джейн Биркин.

— Дэн… — после довольно долгой паузы, глухо, практически без выражения, на меня не глядя, — ты для себя все окончательно решил?

— Да.

Что я еще могу сказать?

Дмитрий Быков, “Рыжий” (2001): “Борис Рыжий повесился в Екатеринбурге 7 мая 2001 года, а в начале июня ему была присуждена петербургская премия «Северная Пальмира» за книгу стихов… Рыжий был единственным современным русским поэтом, который составлял серьезную конкуренцию последним столпам отечественной словесности… Напрасно, кстати, наша пресса замалчивает эту тему — в последнее время поразительно много стало ранних и нелепых смертей. И самоубийств тоже. Выбросился из окна лучший российский кинокритик Алексей Ерохин, которому в новой реальности негде было печататься и не о чем писать, а угождать глянцевым идиотам он устал. Подожгла себя Елена Майорова (и даже если здесь мы имеем дело с душевной болезнью — у современного актера, особенно если он не из маститых, хватает причин для того, чтобы эта душевная болезнь развилась и стала необратима). Незадолго до Рыжего погиб екатеринбургский поэт Роман Тягунов. И кроме того — мало ли мы видели виртуальных самоубийств, когда из искусства уходили люди, уставшие от непрерывной борьбы за существование, от грызни и политесок литературного цеха, от диктатуры ничтожеств и пиарщиков. Сколько отличных молодых поэтов начали прежде времени скисать и повторяться, сколько прозаиков ушло в коммерсанты, а режиссеров — в клипмейкеры!”

Стопами Якушева… Только это уже не он — это я сам. Поиски по его наводкам — по упомянутым им именам… И по собственной уже инициативе. Уже моя собственная коллекция цитат.