Сердечная неразбериха

Он снова стал сосать и не остановился, пока она не выкрикнула его имя. Сначала одна грудь, потом другая, он любил их одинаково. Алекс сильно скучал по левой, пока играл с правой. Тосковал по правой, пока ласкал левую. Нерешительность могла разорвать его на две части. Он мог бы с радостью провести остаток жизни, зарывшись лицом в ее декольте. Но ее ногти впивались в тыльную сторону его руки, которая все еще сжимала ее бугорок. Промежность этих идеальных трусиков была влажной под его ладонью.

— Полегче, Ви. — Он запустил пальцы под влажную шелковую ткань. Она была мягкой, горячей и голой на ощупь. И мокрой. Очень, очень мокрой. Так же, как и он был очень, очень твердым. — Черт. У меня нет презерватива.

— Я чиста. Принимаю таблетки. — Ее широкие, дикие глаза искали его лицо, а рука тянулась к его растянутой футболке. Как будто он мог ей в чем-то отказать.

— Ты уверена? — спросил он.

Она быстро кивнула.

— Я тоже чист, — сказал он.

Еще один поспешный кивок от девушки под ним.

— Ты уверена?

Он ввел в нее пальцы, погладил подушечкой большого пальца твердую жемчужину ее клитора.

— Честно говоря, я даже не могу думать о том, чтобы сдержаться. Но мы оба чисты. Ты принимаешь таблетки. И нам нужно потрахаться. Сейчас.

— Да, — ответила она без колебаний.

— Точно. Трусики не снимай. — Он потянул за пуговицу на своих джинсах. Свободной рукой он расстегнул молнию и спустил джинсы и трусы. Член вырвался на свободу, его твердая длина гордо возвышалась, как будто он был создан только для этого момента, только для этой женщины. Одна эта мысль доказывала, что в его мозгу больше ничего не осталось. Она принадлежала ему.

Алекс вынул пальцы из ее киски и облизал их. Ничто не могло сравниться с солоновато-сладким вкусом женщины. С ее мускусным запахом. Он упустил миллион вещей в сексе во время своей засухи, но Ви, лежавшая под ним с готовностью, компенсировала все. Она извивалась, широко раздвинув ноги.

Алекс положил руку рядом с ее головой и отодвинул ткань, чтобы головка его члена оказалась у ее входа. Он вошел в нее.

О да. Тепло и ощущение ее мягкой, влажной киски вокруг него. Он рукой обхватил ее бедро, держа Вайолет широко открытой. Никогда еще его член не погружался в женщину так горячо, как через барьер черных шелковых кружевных трусиков. Женщина в нижнем белье нравилась многим. Но что-то в ее облике выводило его на новый уровень.

Он чувствовал себя сверхчувствительным, осознав каждую мелочь. Царапанье ее твердых сосков о его грудь, когда он выходил и снова входил. Ее дыхание замирало каждый раз, когда он наполнял ее. Он не торопился, задав легкий ритм. Вайолет руками скользнула под его футболку и поглаживала его грудные мышцы, большими пальцами теребила соски, удовольствие было безумным. Ее мечтательный взгляд остановился, а руки беспокойно двигались по нему. И ее рот.

Господи, как он мог забыть ее рот?

Ее губы припухли от предыдущих поцелуев, и она тяжело дышала. Он провел ртом по изгибу ее щеки, по краю сладких губ. Она повернула лицо, ища его. Невозможно было не трахать ее сильнее и быстрее, когда она провела языком по его. Казалось, электричество пронизывало его и пробегало по позвоночнику. Он слишком перевозбудился, чтобы продержаться так долго, как ему хотелось, а это была целая вечность. Оставаться в ее теле в обозримом будущем было бы замечательно.

Продолжать целовать ее.

Заставить ее кончить столько раз, сколько он сможет.

Они ошибались насчет мужчин и многозадачности. Нужно быть целеустремленным, сосредоточенным. Он был таким.

Но она говорила, что не так легко кончить, если она не сверху. Алекс погладил одну из ее больших грудей, слегка пощипывая сосок. От того, как она сжала его в ответ, его чуть не разорвало на две части. Он быстро потянулся вниз по ее телу и нащупал клитор. Засунул палец под край ее трусиков и коснулся места их соединения. Ее бедра приподнялись при первом прикосновении его пальца. Маленькая бусинка была скользкой, твердой и готовой.

Вайолет разорвала поцелуй и задохнулась.

— Вот так, — простонал он.

Ви вывернула шею, снова потянувшись к его рту. Они действительно были в таком беспорядке. Сплошной жаркий беспорядок, разбросанный по всему дивану. Он слепо отвечал ей, осыпав ее жесткими поцелуями, пока пальцем неуклюже обводил ее клитор. Когда его член вошел в нее, ногти впились в его бока. Другая его рука запуталась в ее рыжих волосах, между пальцами скользила палочка для еды.

Она начала кончать с криком, обхватив его коленями и руками, ее киска сжалась на его члене. Он видел звезды, полосы света, и рев в его ушах… он был оглушительным.

Алекс кончал и кончал, сделав их еще более влажными, горячими и беспорядочными, чем когда-либо.

Он лежал на ней кожа к коже, не двигаясь и задыхаясь. Его член в последний раз дернулся внутри нее, не желая сдаваться. Она гладила его по спине, сжимала задницу. Он просто хотел спрятать лицо у нее на шее, оставаться совершенно неподвижным, прямо там, раздавив ее. Но, черт возьми, как же она была хороша.

В этот момент дверь распахнулась.

Он ничего не мог сделать.

— О, черт возьми! — закричал Джон.