Сердца Пустыни (СИ)

-Нужна ещё вода, - сказала Домини, заметив, что Антеони судорожно сглатывает и облизывает искусанные губы.

-Внизу есть в тороках у лошади, - сказала мисс Эдди. –Вималь, иди сюда, следи, если кто-то полезет, бросай камни!

Крошка-рабыня закивала и споро заняла место у стены. Амонет пошла вниз.

Ветер бьет в лицо, и он летит, смеясь и вцепившись в поводья. А рядом, тоже верхом, на своем белом жеребчике мчится Амина. Платок сбился, темные волосы вьются шлейфом по ветру, смех, словно звон ручейка.

-Амина!- кричит он и тоже смеется.

… А потом видит её, нагую, изломанную, похожую на фарфоровую куклу, разбитую безжалостным ребенком. Держит её в руках и не может поверить в то, что её нет.

-Амона, очнись, Амина…- из горла вырывается сухое, хриплое рыдание. И сердце взрывается черной безысходной болью.

-Амина, - застонал Антеони, по щекам его покатились слезы. Домини вздрогнула, чужое имя полоснуло по сердцу, словно раскаленный кинжал.

-нет, не умирай… - Антеони тихо и страшно заплакал. От этого звука и от беспомощной дрожи большого тела Домини стало так плохо, как не было никогда в жизни.

-Вот вода, - Амонет ворвалась на ярус, гордо тряся фляжкой. Видимо, лицо Домини выражало все её чувства, потому что глаза мисс Эдди обрели круглую форму. Она подбежала и присела рядом, отворачивая крышку флаги и вынимая пробку.

-На вас лица нет, - сказала девушка. –Что случилось?

-Амина!- зарыдал Антеони, пытаясь дотянуться до кого-то или чего-то. Амонет бросила быстрый взгляд на Домини, которая застыла изваянием, лишь удерживая голову графа, чтобы не билась.

-Я слышала от отца, - сказала мисс Эдди. – Так звали первую возлюбленную дяди Фердинанда. Её похитил и убил тот самый негодяй, что пытался сделать вас своей наложницей.

Домини покраснела. Умение этой девушки называть вещи своими именами могло бы вогнать в краску и святого.

-Жаль его, - сказала Амонет, наливая чуть воды на ладошку, чтобы обтереть измученное лицо Антеони. – Видно, в бреду видит он ту, другую.

-Домини…

========== Глава 6. Прошлое и настоящее. ==========

И опять ему грезилось то, чего не могло быть-Домини, нежная, прекрасная Домини, мечущаяся в его объятиях, отвечающая поцелуями на его поцелуи. Ах, как же сладка эта греза, нет слаще неё ничего.

-Домини, - шепчет он, прижимаясь лицом к её груди, целуя нежную лилейную кожу. – Домини, любовь моя. Навсегда любовь моя!

Язид пришпоривал своего несчастного Тарака, понукая бежать быстрее. Сердце его было не здесь, оно было в Башне Бахадура, с прекрасной светлоокой Амонет. Но думая о мисс Эдди, он не мог не думать и о той, другой, что по воле Аллаха и какой-то странной причуде судьбы была точной копией его матери. Моложе, на лице нет морщин, и тело подтянутое, сильное, но глаза, но черты лица… Он помнил собственный шок, когда увидел Домини в неярком свете горящих веточек. Спички выпали у него из рук тогда и дыхание перехватило.

Вонзая каблуки сапог в бока коня, он пригнулся к холке. Вдали, за барханами темное пятнышко. Возможно ли, чтобы то были его воины?

Тарак едва переводил дыхание, пена хлопьями падала с его морды. Язид радостно вскрикнул различая знамена. То были цвета его племени! Бедный конь под ним уже шатался, когда Язид спрыгнул с его спины и побежал к остановившемуся и поднявшему руку воину в богатых одеждах. Тот сорвал с лица накидку и тоже спешился, приложив руку ко лбу и груди.

-Мой принц, во имя Аллаха Милосердного, я исполнил твой приказ и веду твоих воинов, - произнес предводитель войска. –Эй, кто там есть, приведите свежую лошадь!

Измученный Тарак ткнулся мордой в плечо хозяина и Язид приласкал верное животное прежде, чем передать его в руки юношей, приведших на смену мощного белого жеребца.

-Выводите и напоите его, Хасни, ты с двадцатью воинами останешься и пойдешь медленным шагом к оазису бану Заффар, - велел Язид, птицей взлетая в седло. –Остальные за мной!

-Домини… я люблю тебя, Домини…

Она вздрогнула, открыв глаза. Дремота спорхнула словно спугнутая птица. Открыв фляжку, она влила немного воды в рот Антеони, сделала небольшой глоток сама.

Время тянулось ужасающе медленно. Попытки преследователей проникнуть в Башню разбивались об острые осколки, которые метали вниз по очереди Амонет и Вималь. Иногда они переговаривались на певучем мягком арабском языке, Домини была поражена, с какой легкостью изъясняется на нем белолицая английская леди.

-Они несут веревки с крючьями, - сквозь зубы прорычала Амонет, вцепившись в собственные волосы. –Проклятье, где его чертово высочество, когда он так нужен!

Домини осторожно отерла выступившую испарину на лбу Антеони. Её вдруг охватило странное ощущение вневременья, какого-то ступора. Словно и не было встречи с Борисом, и разлуки, и всего того, что произошло в лагере Антеони. Словно только она покинула святой предел монастыря, унося разбитое и стонущее от боли сердце. Но сейчас боль ушла куда-то. Всё, что было важно-мужчина, чья голова лежала на её коленях. Мужчина, пожертвовавший собой во имя её спасения, оберегавший и лелеявший её.