Сердца в Атлантиде

— А какие они с виду? Я их не видел, только машины. Хуан попытался ответить, но не сумел — во всяком случае по-английски, и перешел на испанский. Ди переводил, но как-то рассеянно — он все больше втягивался в разговор с Хуаном, а про Бобби словно забыл. Другие ребята с угла — на поверку они были всего только мальчишками — подошли к ним и добавили свои наблюдения. Бобби не понимал, что они говорят, но решил, что они боятся — все они. Они были достаточно крутыми — иначе “тут, внизу” и дня не протянуть, — но вес равно низкие люди их напугали. Бобби уловил последний четкий образ: широко шагающая высокая фигура в плаще коричневого цвета почти до лодыжки — такие плащи он видел в фильмах, таких как “Перестрелка на ранчо O.K.” и “Великолепная семерка”.

— Выходят вчетвером из парикмахерской, где в задней комнате на лошадей ставят, — сказал тот, которого, видимо, звали Филио. — Вот что они делают, эти типчики: заходят и задают вопросы. А большую свою машину оставляют у тротуара и мотора не выключают. Вроде бы только чокнутый оставит тут машину с работающим мотором, только вот кто угонит такую чертову штуку?

Никто, мог бы ответить Бобби. Попробуешь, а баранка превратится в удава и задушит тебя, а не то сиденье станет зыбучим песком, и ты в него провалишься.

— Вышли гурьбой, — продолжал Филио, — и все в таких длиннющих желтых плащах, хотя жарища такая, что на хреновой мостовой яичницу поджарить можно. И все в симпатичных белых ботиночках с острыми носами — вы же знаете, как я всегда замечаю, что у людей на ногах. У меня прямо встает на шикарные ботинки.., только, по-моему.., по-моему… — Он помолчал, собрался с мыслями и сказал Ди что-то по-испански.

Бобби спросил, что он такое сказал.

— Говорит, что ихние ботинки не касались земли, — ответил Хуан. Глаза у него раскрылись во всю ширину. В них не было насмешки, не было недоверия. — Он говорит, что они пошли к этому своему большому “крайслеру”, а их хреновые ботинки чуточку не доставали до земли. — Хуан раздвинул два пальца, поднес их ко рту, сплюнул между ними и перекрестился.

Тут все замолчали, а потом Ди опять наклонился к Бобби — очень серьезно.

— Это те, кто разыскивает твоего друга?

— Ага, — сказал Бобби. — Мне надо его предупредить. Ему в голову пришла сумасшедшая мысль, что Ди предложит пойти вместе с ним в “Угловую Лузу”, и остальные диаболос пойдут с ними — пойдут, щелкая в такт пальцами, как парни в “Вестсайдской истории”. Теперь ведь они его друзья — члены уличной шайки, но с добрыми сердцами.

Конечно, ничего даже похожего не произошло. А просто Мозо отошел к тому месту, где Бобби налетел на него. Остальные пошли за ним. Хуан задержался, чтобы сказать:

— Наткнешься на этих кабальеро и будешь ты покойным putino, tio mio.

Только Ди остался, и Ди сказал:

— Он дело говорит. Вернулся бы ты к себе, amigo. Пусть твой друг сам о себе позаботится.

— Не могу, — сказал Бобби. И добавил с искренним любопытством:

— А ты смог бы?

— Будь они обыкновенные люди, наверное, не смог бы, но это же не люди. Ты же сам слышал.

— Да, — сказал Бобби. — Но…

— Ты чокнутый, малыш. Росо loco.

— Наверное. — Он и чувствовал себя чокнутым. Росо loco, да еще как! Чокнутый, как мышь в сральне, сказала бы его мать.

Ди зашагал прочь. Он дошел до угла — дружки ждали его по ту сторону улицы, — потом обернулся, сделал из пальцев пистолет и прицелился в Бобби. Бобби ухмыльнулся и в ответ прицелился из своего.

— Vaya con Dios, mi amigo loco <Иди с Богом, мой сумасшедший друг (исп.).>, — сказал Ди и зашагал через улицу, подняв воротник клубной куртки.

Бобби повернулся и зашагал в противоположную сторону, обходя омуты света от шипящих неоновых вывесок и стараясь, где можно, держаться в тени.

***

Напротив “Угловой Лузы” по ту сторону улицы было заведение гробовщика с надписью “ПОХОРОННЫЙ САЛОН ДЕС-ПЕНЬИ” на зеленой маркизе. В витрине висели часы с циферблатом, обведенные холодящим кольцом голубого неонового света. Надпись под часами гласила: “ВРЕМЯ И ПРИЛИВЫ НИКОГО НЕ ЖДУТ”. Часы показывали двадцать минут девятого. Он успел вовремя, даже загодя, а за “Лузой” он увидел проулок, где можно было обождать в относительной безопасности, но у него просто не хватало сил стоять на месте и ждать, хотя он и знал, что так было бы разумнее всего. Он же был не мудрым старым филином, а напуганным ребенком, который нуждался в помощи. Он сомневался, что найдет ее в “Угловой Лузе”, ну а все-таки, если?..

Бобби прошел под объявлением “ЗАХОДИТЕ, ВНУТРИ ПРОХЛАДНО”. Вот уж в чем он совсем не нуждался, так в кондиционере: вечер был жаркий, но его с ног до головы сковал холод.

"Бог, если ты есть, пожалуйста, помоги мне сейчас. Помоги мне быть храбрым.., и пошли мне удачу”.

Бобби открыл дверь и вошел.

***