Сердца в строю

Прошло десять, пятнадцать, двадцать минут. Уже разошлись по домам освободившиеся офицеры, уже прошли, горячо толкуя, Варвара Петровна, Нелли и Миша, а Лена все стоит с букетом в руках.

Наконец-то показался и полковник Орлов. Лена бросилась к нему.

— Папочка!

Орлов загорел, помолодел. Видно, лагерная жизнь впрок идет старым солдатам.

— Здравствуй, родная, — целует он дочь, всматривается в побледневшее, осунувшееся лицо. — Все благополучно?

— Все, все, папочка!

На крыльцо по-молодому выскочила Акулина Григорьевна.

— Здравствуй, мать! Здорова?

— Что со мной станется. А ты как в лесу?

— Не в первый раз.

— И то правда. Под сосной больше ночевал, чем под крышей.

— Здоровей. И хвойных ванн не надо.

— Идемте, дети, обедать, — суетится Акулина Григорьевна. — Я борщ украинский сварила. Такой, как ты, Петруша, любишь.

— У меня, мать, повар был из «Метрополя». Пожалуй, против него ты не выдержишь.

— В каком другом блюде — не знаю, а насчет борща с кем угодно на спор пойду.

— Попробуем, попробуем! Пошли, Ленушка!

Но Лена словно и не слышит.

Акулина Григорьевна за спиной внучки сделала сыну таинственный знак. Орлов понимающе кивнул головой и вместе с матерью ушел в дом.

Юрий не спеша шел к выходу, когда его нагнал Бочаров. Внимательно посмотрев на молодого офицера, замполит спросил:

— Невеселы вы, товарищ Верховцев. Случилось что-нибудь?

— Все в порядке, товарищ полковник, — коротко ответил Юрий. Сразу видно: не очень расположен лейтенант к беседе. Но это не смутило Бочарова. Может быть, он догадывается, почему так сумрачно лицо Верховцева.

— Хороший денек сегодня. Вот бы на речке с удочкой посидеть. Вы не рыболов?

— Нет, не пристрастился.

— А я рыболов, — признался Бочаров. — К старости, верно. — И неожиданно спросил: — Вы сколько лет в комсомоле состоите?

— Шесть, — еще не понимая, почему это заинтересовало Бочарова, ответил Юрий.

— Насчет вступления в партию не задумывались?

— И мечтать боюсь, — с виноватым видом проговорил Верховцев. — Сами знаете, какое взыскание по служебной линии получил.

Бочаров нахмурился:

— Плохо вы о нас думаете, товарищ Верховцев. Совершили проступок — наказаны. И строго наказаны. Теперь исправляетесь. Партия фальшивых людей не терпит, обманщиков, чинуш, врагов. А разве вы враг для партии, для армии, для нашего народа? — Помолчал и вдруг резко спросил: — Может быть, у вас есть другие соображения?

Юрий вспыхнул:

— Отец мой был коммунистом. Я был пионером, комсомолец. Свою жизнь и не мыслю вне рядов партии…

— Вот и подумайте над моими словами. Кто вам рекомендации может дать?

— Комсомольская организация, лейтенант Кареев…

— Третью дам я!

— Большое спасибо, Василий Васильевич!

Бочаров посмотрел на взволнованное лицо офицера и улыбаясь, добавил:

— Только смотрите: я двадцать пять лет в партии, и ни один рекомендованный меня не подвел.

— Может быть, вы сомневаетесь?..

— А у вас есть сомнения?

— У меня нет сомнений.

— И у меня нет, — и Бочаров положил руку на плечо молодого офицера. Юрий вздрогнул. Вот так же клал когда-то на его плечо свою большую руку отец.

Выйдя из ворог, Бочаров осмотрелся:

— Вот тебе и на: Варвары нет! Придется одному домой идти. Никогда не женитесь, Юрий, на враче. Ни канареек, ни герани, ни обеда дома не будет.

— Вы жалеете? — не мог не улыбнуться Юрий.

— Сейчас жалею. Как было бы приятно с женой под руку пройтись. Да и вас, я вижу, никто не встречает… — и осекся. Навстречу шла Анна Ивановна. — У вас порядок. Передавайте мой привет матери. Не буду вам мешать. Пойду свою пропащую половину разыскивать. Желаю здравия!

Анна шла по улице с Юрием. И ей казалось, что изо всех окон смотрят на нее, все прохожие оборачиваются и завидуют: какая счастливая Анна Верховцева! Какой у нее хороший, замечательный сын!

XXXII

Лена уже собралась уйти в дом, когда ее окликнул посыльный из штаба: спросил отца. Орлов вышел на крыльцо.

— Товарищ гвардии полковник! Телеграмма из штаба дивизии.

Быстро пробежав телеграмму, полковник приказал:

— Передайте начальнику штаба: в 17 часов выстроить весь личный состав полка. А сейчас ко мне лейтенантов Верховцева и Кареева.

Лена остановилась в нерешительности:

— Мне лучше уйти, папа?

— Оставайся, секретов нет. — Орлов взглянул на дочь и снова с болью отметил: как изменилась Лена за лето. Смущается, скрывает и не может скрыть волнения. Осторожно, чтобы не сделать больно, заговорил:

— Хотел я спросить, Ленушка, какие у тебя отношения…

Лена умоляюще посмотрела на отца:

— Не надо, не спрашивай. Ничего я сама не знаю…

Растерянность Лены тронула Орлова. Он привлек к себе дочь, погладил по голове:

— Голубушка моя!

Беспомощно, по-детски прижалась Лена к кителю отца. С того ночного разговора в парке она не видела Юрия. Может быть, он уже разлюбил ее, забыл, встретил другую? Чего не делает время! А она так ждала сегодняшнего дня, так надеялась…