Сердце Агрессора

Оставался еще один вопрос, ответ на который весьма меня занимал с самого ареста. Провал! Разгром заговорщиков был молниеносен и всеобъемлющ. Избежать ареста никому не удалось. В течение одного дня каждый член закрытого «клуба» был арестован, отделен от других и от работы. Домашнее заключения без связи с внешним миром. Какое еще более жестокое наказание, кроме физического, можно было придумать для повелителей информации! Информационное голодание сродни клаустрофобии. Как будет чувствовать себя человек в течение многих лет переваривающий бездну сведений и вдруг оказавшийся наедине со своим домом и самим собой. Можно просто сойти с ума…

Ни один член клуба предать остальных никогда не решился бы. Во–первых, об этом немедленно узнали бы остальные, а во вторых, клуб действовал долго, и мы с Сингрид проверяли всех часто и тщательно. Так, что с этой стороны предательства быть не могло. Возможность прослушивания я тоже отмел сразу. Собрания всегда проходили у меня дома, а за свой дом я ручаюсь.

Что оставалось? Найджел Зан и лейтенант Чулы из моей команды. Не хотелось и думать о судьбе молодого Зана, если его арестовали и допросили. Сам он предать не мог… А вот щупленькая чернокожая Чулы… Именно она присматривала снаружи за моим домом во время последнего собрания, уже после отлета Найджа. Как глупо! Мы почувствовали излишнее внимание к нашим сходкам и решили подстраховаться. Подстраховались!

И все–таки, это следовало проверить. Не хотелось верить, что кто–то из моей команды способен на такое.

Бар назывался «Холодный свет». Чудное название, но раньше я никогда не обращал на это внимания. В этом баре стояли самые необычные игровые автоматы во всей столице. Настолько необычные, что я ввел в программу подготовки своей команды посещение бара. Хозяином там был отставной вояка, довольно ловкий малый, правда, без обеих ног. Кто бы еще сумел раздобыть имитаторы положений — приборы используемые во время последней большой войны для подготовки десанта. Надеваешь перчатки, чехлы на обувь и шлем и вот ты уже где–нибудь в виртуальном мире, а по тебе всякие монстры огнем поливают…

Бар знала вся команда, но не вся команда знала, что я убежал. Оставалось пятнадцать минут до обеда на гауптвахте гвардии. Через восемнадцать минут робот- разносчик въедет в камеру, оценит ситуацию и доложит. Минут через двадцать — тридцать поднимется тревога, через сорок — допросят охрану. Примерно через час предатель, в поисках беглеца, появится в баре. У меня было еще время поесть и поговорить с хозяином.

В «Холодный свет» можно было войти через освещенный неземным ярко–белым светом коридорчик с улицы. Либо протиснуться между помойных баков и пустых коробок из под всяческой снеди, через черный выход и кухню. Был еще третий выход. Через магазинчик «Интим» на параллельной улице. Этой дырой пользовались лишь хозяин, я и поставщики вулканита — запрещенного в земной армии и флоте акселератора физической силы. Слишком многие офицеры в Империи не могли положиться на свои худосочные рученки в сложных ситуациях, чтобы хозяин бара отказался от торговли этой дрянью. Хотя небольшой запас вулканита был у каждого человека в моей команде. На всякий случай…

Я сразу выехал на соседнюю улицу. В «Интиме» немного пошатался между стеллажами с пластиковыми членами, нижним бельем и прочей ерундой, а потом, выбрав момент, когда на меня не смотрели, надавил на замаскированную кнопку и нырнул в темную щель открывшегося прохода. Через пару минут в чулан, явился владелец бара.

— А, капитан, — угрюмо, не подходящим для его массивного тела высоким голосом произнес он.

— Привет, Сторм.

«Сторм» — это прозвище, не имя. Его так все звали. На другие имена он не отзывался. Наверное, эта кличка напоминала о тех временах, когда он был молод и здоров. И был солдатом, черт бы побрал эту армию.

— Я слышал, ты… — недоверчиво продолжал он, но я перебил.

— Мне показалось, это не самое подходящее место для офицера.

Мы оба хорошо поняли, о чем идет речь. Криво усмехнувшись и кивнув, он впустил меня в свой кабинет.

— Из моей банды сейчас никого нет? — вяло спросил я, усаживаясь в весьма удобное кресло перед его столом. Он неторопливо объехал на коляске вокруг, остановился перед батареей бутылок на маленьком столике, покачал головой и, составляя какой–то коктейль, проговорил:

— Сейчас — нет! С неделю назад ошивались тут каждый вечер… Поговаривали, что у тебя не хватит терпения просиживать … штаны.

— Значит, я их плохо учил. Они совсем не умеют терпеть…

— Зато кое–что другое хорошо умеют! Ко мне тут бритые наведывались… Много их тут развелось, бардак в стране… В охрану набивались.

— От кого? — удивился я.

— От них самих. Они тут побить все предлагали…

— Вот чудаки!

— Ага! А тут твои ребята…

— Значит ты на нас не в обиде?

Инвалид обиженно стрельнул глазами.

— Покормишь?

Сторм молча передал мне бокал с золотистым напитком и уехал за едой. Кухня была рядом, так что отсутствовал он не долго. Привез блюда и вернулся в зал.