Сердце Альтиндора (СИ)

   И я отправился на поиски жилья. "Усталый путник" оказался ближайшим к дому Ойкеса трактиром. Время было позднее, посетители успели разойтись по комнатам и домам, если говорить о местных. Так что ужинал я в одиночестве. Хозяин не стал ради меня разводить очаг, и мне пришлось довольствоваться тем, что осталось. Кусок холодного жареного мяса, немного квашеной капусты и моченых яблок, ложка подгоревшей пшенной каши, кусок хлеба и кружка пива. Скромно, но я уже четыре дня не ел ничего более вкусного. После ужина я отправился спать - к великой радости зевавшего и устало потиравшего глаза трактирщика.

   А ранним утром я снова сунулся в лавку Ойкеса. Я постарался войти потише, но сигнальный колокольчик все-таки предательски звякнул.

   В лавке, как и в прошлый раз, было безлюдно. Что ж, и это меня вполне устраивало. Не задерживаясь на пороге, я прямиком направился в подсобку. Стоило мне протянуть руку, как дверь распахнулась сама, и я нос к носу столкнулся с недостойным наследником уважаемого торговца Вадариса. Когда он увидел меня, дежурная улыбка медленно сползла с его вмиг побледневшего лица. Прежде чем он успел захлопнуть дверь, я дал ему в морду кулаком.

   Кажется, я говорил, что терпеть не могу насилия? Что ж, иногда я об этом забываю. Какое-то помутнение рассудка, честное слово. В эти минуты я совершенно не отдаю отчет своим действиям и могу натворить бед, а потом буду об этом очень сожалеть. И хотя я стараюсь держать себя в руках, мне не всегда удается совладать с эмоциями. Вот и сейчас, едва увидев Ойкеса, я не сдержался, приложился от всей души.

   Лавочник улетел вглубь помещения, шумно разметав по пути весь стоявший на полу товар. Приличный такой страйк получился.

   Я вошел следом.

   - Что, тварь, не ждал?- злорадно проревел я и громко хлопнул дверью.

   Ойкес лежал в позе зародыша у опрокинутого стола под кучей ветхого тряпья и тихо поскуливал. Не по злобе душевной, а профилактики ради, я наподдал ногой куда-то между коленками и подбородком и тут же почувствовал, как меня отпустило. В этот раз на удивление быстро. Впрочем, чему тут удивляться? В конце концов, меня не убили, как собирались, пленником я пробыл всего полтора дня, а рабской доли и вовсе не познал. К тому же злость на Ойкеса перекипела за время пути до Хоста.

   - Теперь мы в расчете,- сказал я, но тут же добавил, чтобы торговец не питал несбыточных иллюзий: - Это что касается побоев. Теперь давай поговорим об артефакте.

   Ойкес скукожился еще сильнее, решив, что его сейчас опять будут бить. Но я уже остыл, и мне действительно хотелось просто поговорить. Я отыскал стул, уселся рядом с лавочником и брезгливо стянул с его лица чьи-то затертые до дыр подштанники.

   Вид у лавочника был жалкий. Из разбитого носа обильно текла кровь, а из глаз - слезы. Смеживая веки, он страшно морщился и дрожал, стуча зубами.

   - Так будем молчать или все-таки поговорим?- спросил я, легонько ткнув его сапожком в бок. Лавочник резко вздрогнул и протяжно завыл.- Все, прекращай скулить. Не буду я тебя убивать. Пока. Где мой артефакт?

   Ойкес закопошился, неуклюже поднялся на ноги и, избегая встречаться со мной взглядом, хромая, поплелся к шкафу у стены. Покопавшись на полке, он достал артефакт и дрожащей рукой вернул его законному хозяину.

   Я даже не знал, радоваться мне или печалиться. Артефакт снова у меня и опять я понятия не имел, что с ним делать.

   - А теперь объясни мне, что в нем такого, что ради него ты удумал лишить человека жизни?

   Ойкес молчал.

   - Ну?!- повысил я голос.

   - Я... я не знаю,- заикаясь, пробормотал лавочник.- Я искал в книгах и манускриптах отца, но ничего не нашел.

   - Что ж ты в него тогда так вцепился?- я не мог понять логики его поступков. Неужели он решился на безграничную подлость только ради обладания приглянувшейся ему вещицей? Или он пытается водить меня за нос?

   - Один человек обещал за него хорошо заплатить,- робко, едва слышно ответил Ойкес.

   - Сколько?- ради интереса спросил я.

   Лавочник ответил не сразу. Мне пришлось топнуть ногой.

   - Сто корон,- выдавил он с трудом.

   Теперь хоть его поступок приобрел смысл. Покупать артефакт за сто пятьдесят золотых, чтобы потом продать его за сто - глупо. Вот он и решил сдать меня разбойникам за двадцать. Итого восемьдесят корон чистой прибыли. Приличный гешефт.

   - Кто покупатель?- спросил я.

   - Я его не знаю,- пожал плечами Ойкес.- Он не местный.

   - Продолжай,- подбодрил я его.

   - Он появился в Хосте...- Ойкес задумался,- примерно год назад. Тоже спросил отца. Потом поинтересовался, не приносил ли кто на продажу некий артефакт. Показал рисунок. Я сказал - нет. А он оставил рисунок и наказал: если вдруг артефакт объявится, дать ему знать. И ушел. Я совсем уж о нем забыл, и рисунок забросил. А тут такое...

   - Где этот рисунок?

   - Сейчас.- Лавочник суетливо загрохотал ящиками в столе, нашел, протянул мне пожелтевший листок бумаги.

   Да, на рисунке был изображен мой артефакт - вне всякого сомнения. Автор обладал определенным талантом, передал даже незначительные нюансы.