— Рад тебя видеть, брат мой, — ответил принц-регент Агбера, отвечая на объятия. — Как добрался?
— Все в порядке, слава Владетелю, — отозвался Ормераль. — Войска готовы, обозы подтянуты. И я уже, признаться, считал, что нагоню тебя где-то на равнинах Кагдерии. Но, к своему удивлению, застал тебя все еще в шейкарских горах. А тут еще, представь себе, мне сообщили удивительную новость о том… — король Насии слегка замялся, будто не решаясь сразу произнести вслух то, что собирался.
— Что мы отступаем? — с легкой усмешкой уточнил Грон. Ормераль облегченно кивнул.
— Да, мне так и сказали.
— Это так, мой друг, — согласно кивнул Грон. — Более того, последний раз мы отошли на пару тысяч шагов не далее как сегодня утром.
Король Насии недоуменно окинул взглядом отлично обустроенный лагерь, стройные ряды палаток, дымки костров, над которыми были подвешены большие казаны, составленные в пирамиду пики, спокойно марширующих солдат и стайку лекарей, благодушно наблюдающих за всей этой лагерной суетой — видимо, работы у них было очень-то много. И лишь потом изумленно вопросил:
— Но почему?!
— Ну, если время от времени не отступать, тот сброд, который упорно атакует наши позиции уже вторую неделю, точно разбежится. И что — искать его потом по всей Кагдерии? — Грон неодобрительно покачал головой, показывая, как он относится к столь глупой, по его мнению, мысли, а затем решительно закончил: — Ну, уж нет — мы похороним его здесь!
Ормераль несколько мгновений озадаченно смотрел на Грона, переваривая только что услышанное, а затем его лицо прояснилось, и он… расхохотался.
— Да уж, друг мой, я не перестаю благодарить Владетеля за то, что он просветил мой разум, благодаря чему я выбрал союз с тобой, а не войну. Не вызывает сомнений, что ты бы точно так же придумал, как не гоняться за мной по всей Насии, а похоронить в выбранном тобой месте.
Грон скромно улыбнулся…
Войска Агбера добрались до укрепления шейкарцев у Двузубой скалы спустя неделю после того, как «Армия бедняков» первый раз попыталась прорваться в Насию через перевал. Шейкарцы держались вполне себе уверенно. Более того, когда Грон, спрыгнув с коня, взбежал на стену и подошел к старейшине Нушвальцу, который в этот момент как раз обматывал себе руку выстиранной и прокипяченной тряпицей, тот во весь голос орал на какого-то здоровяка, стоящего прямо перед ним опираясь на здоровенный, как раз под его размерчик, ушванце.
— Тебе что было сказано, дурень? Вы — некишальц! Некишальц, а не шуншвальц! Какого Владетеля вы полезли в атаку?
— Так скучно же, старейшина, — прогудел здоровяк. — Уже восьмую атаку до нас так дело и не доходит. Все время нас задвигаешь. Скоро мхом покроемся.
— А вот вовремя надо было приходить, — сварливо отозвался Нушвальц, правда, уже тоном ниже. — Другие-то вон — камни таскали, стену строили, древки для дротиков рубили. А вы — на тебе, пришли на все готовенькое. Только ушванце да «барсами» помахать.
— Так мы уже четвертый день после боев покойников в ущелье выкидываем, — обиженно протянул здоровяк. — Сколько уж попрекать можно.
В этот момент старейшина наконец-то заметил Грона. Он смерил его сердитым взглядом, усмехнулся и ехидно произнес:
— Ну, здравствуй, зятек…
Здоровяк обернулся, дернулся, а потом пробормотал:
— Я это… пойду я, старейшина… пора мне это…
— А чего так неласково? — усмехнувшись, спросил Грон, когда здоровяк отдалился на более-менее приличное расстояние.
— А то, — сердито начал Нушвальц. — Ты долго моих девок мучить будешь?
— Я? Как?! — опешил Грон.
— А так! — рявкнул старейшина. — Долго мне еще внуков ждать? Так ведь и помереть могу, очередную твою просьбу исполняя! Думаешь легко мне было уговорить людей выйти навстречу этим… этому мясу? Знаешь, что мне все старейшины говорили? С какой стати шейкарцы должны защищать Насию? Кто нам насийцы — отцы, братья, сватьи? Но я же сделал! А ты?.. — и старейшина досадливо махнул рукой. Грон, слегка опешивший от такого наезда, некоторое время помолчал, а затем осторожно начал:
— Прости меня, Нушвальц, я все понимаю. И я принимаю твои обвинения. Да, так и есть. Я виноват, но дело в том, что…