Сердце бури

— Сказать намного проще, чем сделать, — пробормотала Фейри, потеребив кончик одного уха. — Что посоветуешь?

Драгос пожал плечами.

— Будь уверена, у тебя появятся враги. Первостепенная задача — обзавестись союзниками. Не рассчитывай завоевать друзей. Друзья, — это дар, который появляется с течением времени. У тебя много достоинств. Ты дипломатична, умна и быстро соображаешь, ты видишь последствия и нюансы, кроме того, умеешь блефовать. Но у тебя есть один большой недостаток, когда дело заходит о вступлении на престол.

Она нахмурилась. Бог знает, что у Драгоса на уме. Она не могла менять форму; фехтовала просто курам на смех; у нее не было ни клыков, ни когтей, с помощью которых могла бы защищаться. Это может быть что угодно.

— Какой?

— Ты хочешь, чтобы тебя любили, — ответил Драгос.

Что бы делал или не делал Уриен, он никогда не допускал подобной ошибки.

Она подняла подбородок, благодарная больше, чем могла выразить этому тихому оазису поддержки, который подарил ей Тьяго. Снова одарив Ниниэн этой едва различимой улыбкой и сжав ее плечи, мужчина отступил.

У нее должен появится новый личный лозунг. ЧБСД — “Что Бы Сделал Драгос”? Трикс повернулась к Обри и Найде. Женщина, видимо, самостоятельно решила присоединиться к ним в их приватном разговоре.

— Спасибо за угощение, — обратилась Ниниэн к супруге Канцлера. — Пожалуйста, закройте дверь, когда будете выходить.

Окей, Драгос вряд ли сказал бы "пожалуйста" и "спасибо". Он только начал экспериментировать с этими двумя новыми словами в своем близком кругу. Но сообщение было отправлено и получено. Найда склонила голову и вышла. Тьяго наблюдал за уходом Темной Фейри с бесстрастным выражением лица.

Ниниэн выдохнула, подошла к креслу и села. Ноги снова стали ватными. Тьяго беззвучно прошел и занял позицию позади ее кресла.

Обри сказал:

— Найда пыталась быть полезной, — проговорил Обри.

Ниниэн взглянула на обеспокоенного Темного Фейри. Взмахом руки дала понять, что инцидент исчерпан.

— Пожалуйста, не могли бы вы оба присесть? — предложила она.

Бросив быстрый удивленный взгляд на Тьяго, Обри все же сел, заняв кресло слева от Ниниэн. Тьяго выбрал кресло справа.

Ниниэн приподняла туфельку, чтобы посмотреть на нее и заговорила ровным голосом:

— Я находилась во дворце, когда вся моя семья была убита. Тьяго уже знает. Это путешествие всколыхнуло слишком много старых плохих воспоминаний, Обри. Когда я приближаюсь к чему-то, что принадлежало Уриену, как, например, эта комната, мне хочется спалить все в огне.

Брови Обри сошлись в одну линию.

— Я не знал.

— Конечно, нет. Как вы могли? До недавнего времени вы даже не знали, что я жива, — снова обратилась Ниниэн к своей туфле.

— Знаете ли вы, насколько знамениты среди Темных Фейри? — спросил Канцлер. Это заставило девушку поднять взгляд. Мужчина смотрел на нее с горьким выражением лица.

— Вы просто исчезли. Не было ни тела, ни доказательств вашей смерти. Предполагалось, что вы, должны быть, мертвы, но сомнения всегда оставались. Всегда был слух, что вы живы, просто скрываетесь где-то, и в один прекрасный день вернетесь, чтобы править. Сначала это были обычные шепотки, вроде сказок, которые рассказывают у костра, но в последние пару десятилетий слухи разрослись довольно широко.

— Что вы имеете в виду? — сузила глаза Ниниэн.

— После убийства вашего отца Уриен и его сообщники болезненно реагировали на многие вещи извне. Например, на поражение британцев в американской войне за независимость. Я поддерживал вашего отца. Когда приходит время для изменений, вы должны поменяться сами, чтобы встретить их достойно. Но его противники утверждали, что они защищают статус-кво Темных Фейри против тех, кого считали варварами и язычниками. Они на самом деле защищали политическую верхушку Темных Фейри, защищали себя, но со временем ко многим обывателям пришло осознание, что мы могли бы процветать благодаря новым возможностям, которые пришли вместе ордами варваров.

За всю свою долгую жизнь Обри никогда не был обывателем, но Ниниэн не стала акцентировать на этом внимание. Вместо этого она заметила:

— Пожалуй, то, что вы говорите звучит вполне по-демократски.

Мужчина рассмеялся.

— Я пока не зашел так далеко, разве что, появится возможность поддержать демократически настроенного, доброжелательного, прогрессивного правителя? — он тут же посерьезнел. — В любом случае, редко кому предоставлялись благоприятные возможности. В основном, друзьям и сторонникам Уриена. Впрочем, последних становилось все меньше по мере замедления развития экономики. В последние годы обычные жители испытывают все больше лишений и люди начали поговаривать о вас с опасным для власти ощущением ностальгии. Обычно это приводило Уриена в ярость. Конечно, сейчас мы понимаем, что он знал правду о тебе.

Ниниэн мрачно взглянула на Обри.

— Конечно, знал.

— Я ненавидел его, — Канцлер покачал головой. — Мы все пока только привыкаем к его смерти. Думаю, многие инстинктивно боятся наказания, признав это открыто. Ваш отец был моим хорошим другом и я, как и многие другие, был немного влюблен в вашу мать.

Трикс улыбнулась.