Сердце бури

— В самом деле? Думаю, она была красива. Я не знаю, не помню этого. Помню точно, что она была такой веселой, любящей, живой и она все вокруг освещала своим внутренним светом.

— Да, — подтвердил Обри. — Именно такой она и была. Она бы так гордилась вами.

Брови Ниниэн взлетели вверх. Ее настолько поразили слова Обри, что на глаза навернулись слезы.

— Боже мой, — проговорила она, тихо рассмеявшись и вытерла нос. — Вы правда так думаете?

— Да, — кивнул Обри. — Не только потому, что вы выжили несмотря ни на что и превратились в прекрасную женщину, но и получили полезные навыки, наладили связи и стали той, кого она была бы счастлива видеть на троне.

— Не уверена на этот счет, но для меня очень важно, что именно вы сказали это.

Краем глаза она увидела Tьяго. Вер улыбался ей.

— Спасибо, — сказала ему Ниниэн.

— За что? — спросил Тьяго. Он развалился в кресле: длинные ноги были вытянуты и скрещены в лодыжках, локти опирались на подлокотники кресла, пальцы соединены домиком.

— За поддержку меня сегодня во всех делах, — ответила она.

— Это был сложный день, — заметил Страж. — Я хотел помочь, — слова были нейтральными, но Сила погладила ее по щеке с удивительной нежностью.

— Это очень много значит для меня, — сказала Трикс. Выпрямив ноющую спину, она обратила свое внимание на Обри, который следил за их разговором с пристальным вниманием.

— У меня были запланированы две темы для этого разговора. Во-первых, я обещала рассказать вам, почему уверена, что Драгос и Веры не стоят за вторым нападением. Во-вторых, вам необходимо знать, что Тьяго поедет со мной в Aдриель и останется там, — обратилась она к Канцлеру.

Канцлер вспыхнул.

— Это недопустимо.

— Разве? — вскинул бровь Страж. Склонив голову, он окинул Темного Фейри ленивым хищным взглядом, — какая жалость.

***

Тьяго сделал интересное открытие, — за день, пока охранял Ниниэн, та познакомилась с двумя очень разными группами людей. Она, конечно же, слишком много говорила. Говорила с каждым до единого человеком — удивительно, но это не были пустопорожние разговоры. Девушка общалась с людьми по-настоящему тепло, задавая те вопросы, которые непосредственно затрагивали их и они отвечали ей.

Ему было интересно наблюдать за всем, что бы она ни делала: как общалась с кем-то, или как морщила носик, озорно округляла глаза, или же за тем, как в них вспыхивал зловещий блеск. Иногда мужчина просто наблюдал за ее милой маленькой задницей и терялся в воспоминаниях о том, что случилось и в фантазиях того, как они будут заниматься любовью в будущем.

Тьяго пришел к выводу, что во всем виноваты эти “трахни меня” туфли. Маленькие штучки с затейливыми ремешками, в которые она обула свои ноги, можно внести в список оружия массового поражения, потому что на мужчин они действовали губительно. Каблуки удлиняли ее стройные, нежные ножки. Тьяго готов был поклясться, что именно туфли заставляли Ниниэн ходить таким образом, что бедра сексуально покачивались. Все мужские взгляды фокусировались на ней, словно немецкие сеттеры на дичь.

Она хорошо будет смотреться на престоле, — решил гордо Вер. Ей необходима закалка и уверенность. За все время она дрогнула только один или два раза, но у нее было все, что нужно, включая и небольшое преимущество: люди влюблялись в нее везде, где бы она ни появлялась.

Он был доволен: следуя за маленькой Фейри, можно узнать о ней больше. Вер отсортировывал потенциальные угрозы, запоминал лица и замечал слабые места в планировке особняка, — те, откуда можно начать атаку или проникнуть в дом. Таких точек было немного; строение хорошо построено и защищено. Впрочем, пару вещей Тьяго хотел бы изменить.

Отметил он и проблемных персонажей. Тьяго привык командовать и наработал много полезных привычек. Таких, например, как проницательность и умение читать эмоции. Большинство людей рассказывали о себе непроизвольными жестами, нервными привычками, манерой говорить или источаемыми запахами. Последние были интересными ярлыками, хорошими идентификаторами, потому что являлись непроизвольными реакциями на раздражители. Редко кому удавалось утаить от Тьяго свои побуждения. Такое могли делать Карлинг с Драгосом. Разумеется, Верховный Лорд Эльфов, но его супруга была для Тьяго более интересной загадкой, потому что она почти всегда скрывала свои эмоции, — чаще, чем кто-либо другой.

Взять к примеру “жука”. Страж был уверен, что нервный людишка страдает от какой-то наркозависимости. Его запах был слишком химическим, но без каких-либо определенных оттенков, что указывало бы на какую-то болезнь. По большей части, Тьяго плевать на чью-либо наркозависимость, — что человек делал с собой было его личным делом, — за исключением тех случаев, когда таковыми были люди на ключевых позициях. Зависимость предполагала слабость, которой можно воспользоваться. Такого человека можно подкупить или шантажировать; он, черт возьми, может все испортить. “Жук” вонял страхом. Он боялся, что его обнаружат и отстранят от занимаемой должности. И он был прав.