Сердце Черной Пустоши. Книга 2

– Элизабет, – выдохнул его высочество и отстранился, а я потрясла головой, чтобы прийти в себя после сильного головокружения.

Каким-то образом я оказалась опрокинутой навзничь. Я лежала на середине ложа, на черных простынях, а принц возник рядом, лежащим на боку. Привстав на локте, он нависал надо мной, разглядывая с таким видом, как должно быть, коршун смотрит на предполагаемую добычу.

От осознания собственной беспомощности меня зазнобило, а жар, исходящий от принца, казалось, вот-вот прожжет мою ночную рубашку.

Я попыталась привстать на локтях, чтобы отползти назад, но оказалась пригвожденной к ложу рукой принца, которая легла на живот.

– Лежи, – хрипло выдохнул он. – Не двигайся. Я итак с трудом сдерживаю себя.

Я испуганно замерла, боясь даже вдохнуть. Как назло, показалось, что вот-вот чихну, и, когда подняла руку, чтобы зажать себе рот, ладонь легла на щеку принца, который в этот момент склонился ко мне.

Ощутив мое прикосновение, его высочество замер, а я, не зная, что сказать, прошептала его имя:

– Карл…

Каким-то неуловимым движением принц сорвал с себя сорочку, и моя ладонь скользнула по гладкой твердой груди. Я испуганно отдернула пальцы и вжалась в простыни, когда ладонь принца опустилась мне на горло и замерла.

– Как часто стучит твое сердце, – сказал принц и я захлопала ресницами, когда рука, что лежала на моей шее, скользнула вниз. Плавное и простое движение отчего-то вызвало дрожь и наполнило жаром тело.

Раздался треск, и я запоздало поняла, что это был звук разрываемой рубашки. Отбросив обрывки, принц возобновил прикосновения и каждое из них отзывалось нарастающим томлением в теле. Когда принц склонился над моими губами, я сама подалась ему навстречу.

– Я буду нежен и терпелив, Элизабет, – прошептал он. – Только не торопи меня.

Волны жара продолжали разливаться по телу от малейших прикосновений принца. Его губы, скользящие по лицу, шее, груди, животу… заставляли трепетать, как крылья бабочки на ветру. Жар, наполняющий тело, обрел центр в самом низу живота, откуда потянуло неведанным до этого томлением, как будто я ожидала чего-то, чего никогда не знала.

Закрыв глаза, успела подумать, что не подозревала, как чьи-то прикосновения способны делать такое с моим телом. Показалось, оно соткано из тьмы и звезд, и при каждом касании звезды принимаются стекаться к месту соприкосновения с губами и руками принца.

– Ты такая чувственная, – раздался хриплый голос мужа где-то вдалеке. – Это выше моих сил.

Мое лицо развернули, впиваясь поцелуем в губы. Поцелуй поглотил последующий крик, а через несколько долгих мгновений губы принца уже собирали слезы с моих щек.

Волна жара, идущая снизу живота, смыла воспоминания о пронзившей тело боли, как смывает все вышедшая из берегов река. Я вновь воспарила над ложем, но вместо того, чтобы нестись в пропасть, взмыла к самым звездам, в самое сердце пронзительной тишины ночного неба.

Засыпая в объятиях Черного принца, я вдыхала его запах. Горьковатый и освежающий запах силы и власти, с едва уловимыми нотками химических реактивов. И чувствовала себя дома.

Глава 13

Что-то теплое мазнуло по щеке и через секунду мир окрасился в красный. Зажмурившись и помотав головой, я перевернулась на другой бок и натянула одеяло на голову, спасаясь от солнечного света.

Спустя несколько секунд поняла, что заснуть больше не удастся. Открыв глаза, я потянулась и охнула от саднящей и тянущей боли внизу и сразу вспомнила вчерашний день, а также… ночь.

Я осторожно села на ложе, прислушиваясь к своим ощущениям и с изумлением обнаружила, что простыни, которые еще вчера были черными, стали белыми. Взволнованно проведя пальцами по груди, обнаружила на себе ночную рубашку.

– Мягкая, почти невесомая и… целая, – пробормотала я, разглядывая себя.

Вспомнив, как та, что была ночью, с треском превратилась в обрывки в руках принца, я покраснела.

– Муж, – сказала я тихо, словно пробовала непривычное слово на вкус. – Карл.

Губы сами собой расползлись в улыбке, а перед глазами возникло лицо мужа. В моих мыслях он тоже улыбнулся мне, отчего я покраснела.

Внизу слабо дернуло, но я уже поняла, что больнее не будет. Смяв край новой ночной рубашки, выбралась из постели и направилась в купальню.

Стоило сделать несколько шагов, как дверь, ведущая в гостиную, распахнулась, но за ней никого не оказалось. Я нахмурилась, думая, как это может быть. В этот момент из-за отрытой двери вылетел Диларион и спикировал мне на плечо.

Дракончик радостно завопил, соскучившись за ночь, а я осторожно заглянула в гостиную. Убедившись, что там нет моих камеристок, я облегченно вздохнула. Бросив красноречивый взгляд на пустой столик, который вчера был заставлен фруктами и сладостями, я укоризненно сказала дракончику:

– Я так понимаю, кто-то сегодня остается без завтрака, а хорошо бы, и без обеда.

Диларион слабо пискнул, и я строго проворила:

– Нет, это вовсе не я. Умираю, до того голодна.