Сердце, что растопит океан

Проход то расширялся, то сужался, в нём было мало воздуха, а источником света была лишь трубка К’еюш. Я старалась держаться и не жаловаться на жизнь, но колени начинали болеть, а голова кружиться. Как вдруг проводница остановилась, и я увидела, что за её спиной находилась деревянная лестница, ведущая вверх к люку, из которого сквозь щели бил такой же красноватый свет, какой исходил от трубки К’еюш.

– Почти пришли, – подтвердила она, – но прежде, чем мы войдём, ты должна кое-что знать. Что бы ни случилось, не дай страху одолеть тебя.

– Почему я должна бояться? – настороженно спросила я.

– Я не упоминала об этом, но… от Оракула так просто не уходят.

– Сколько ещё важных вещей ты «не упоминала»? – огрызнулась я, чувствуя, как страх вопреки словам К’еюш окутывает меня.

– Он будет испытывать тебя, – продолжила она, – его взгляд проникнет в самые далёкие и тёмные уголки твоей души. Даже в те, о которых ты сама не знаешь. Если ты выстоишь и дашь ему понять, что твоё сердце и помыслы чисты, он примет тебя и поможет найти все ответы.

– А если нет?..

– Он сожрёт твою душу.

Я невольно сделала несколько шагов назад, не в силах контролировать своё дыхание. Сердце бешено забилось, а в горле возник неприятный ком.

– Но ты. Не должна. Бояться, – отчеканила К’еюш, выводя каждое слово.

– Не должна?! – дрожащим голосом ответила я. – Ты только что сказала, что мою душу сожрут, если я окажусь недостаточно хороша!

– Ину, ты не обязана этого делать, – строго сказал Ао, приобняв меня за плечо, – только скажи, и мы уйдём.

– Что ты городишь, – зашипела на него К’еюш, – это наш единственный шанс! И её единственный шанс!

– Уверен, мы найдём другие, если Ину захочет, – огрызнулся дух, – её жизнь не стоит того, чтобы так рисковать.

– Послушай… Ину. – Я вздрогнула от того, что К’еюш впервые назвала меня по имени. Воровка времени сделала шаг ко мне и заглянула прямо в глаза. – Я знаю, что это звучит пугающе. На твоём месте я бежала бы прочь, едва встретив такую, как я. Но за всем этим, – она окинула себя беглым взглядом, – скрывается та, которая не верила в то, что кто-то может быть столь добрым и искренним, чтобы посметь приблизиться к Оракулу и просить его милости. До вчерашнего дня. Когда ты помогла мне, я должна была забыть об этом и жить дальше. Но ты задела что-то в моей душе. Может, потому, что ко мне никто и никогда не был добр так… бескорыстно. Ты не попросила у меня ничего взамен. И не стала судить меня, зная, что я сделала. Даже если твои помыслы и действия не были идеальными, ты самое достойное существо, которое я встречала в жизни. Пусть глупое… но достойное. И я уверена, что Оракул оценит это. Я ни за что бы добровольно не вернулась на земли Братства, если бы ни встретила тебя. Я не могу ничего обещать… Никто не может предсказать его действия. Но ты можешь попробовать. И если тебе удастся… ты спасёшь нас всех.

– Ты не можешь рисковать её жизнью! – не унимался Ао.

– Я согласна, – тихим голосом прервала его я.

– Ты уверена? – переспросил дух. – Прошу тебя, подумай ещё. Ты ведь её совсем не знаешь! Твоя жизнь для неё ничего не стоит…

– Даже если и так, – перебила я, – слишком поздно повернуть назад. Время уходит.

Поднявшись по лестнице, К’еюш приоткрыла люк и огляделась. Забравшись внутрь, она поманила нас за собой. Мы оказались в просторном зале из белого камня. В отличие от зданий в Айру здесь не было ни светящихся колонн, ни роскошных люстр, ни других украшений – лишь строгая резьба и тёмный мраморный пол, переливающийся светлыми прожилками в красном свете факелов. Тем не менее высокие потолки и массивные своды храма вызывали странное чувство благоговения и заставляли ощутить себя ничтожно маленьким внутри столь величественного сооружения.

– Столько лет прошло… – прошептала К’еюш, коснувшись стены. – Здесь всё такое же, как я помню…

– Ты часто здесь бывала? – поинтересовался Ао, крутя головой.

– Членам Братства запрещено бывать внутри без особой цели, – я заметила, что выражение лица К’еюш изменилось. Если раньше оно было холодно-равнодушным, то сейчас светилось, озарённое слабой улыбкой, – но я нашла тот потайной ход, о котором, кажется, знала только я, и время от времени пряталась здесь от взрослых. Оракул никогда не гневался на меня, если удавалось его застать. И я иногда играла рядом с ним, пока родители не начинали искать меня.

– Где же он сейчас? – поинтересовалась я.

– Он… – начала было К’еюш, но не успела договорить. Её глаза округлились, и я обернулась, чтобы увидеть, что так удивило нашу спутницу. В распахнутых дверях храма застыла белая фигура. Её лицо закрывала гладкая белая маска с прорезями для глаз, а на одеянии в центре груди был ярко-красный отпечаток ладони.

– Чужие! – воскликнул вошедший и, резко развернувшись, бросился вниз по ступенькам. – Чужие в храме!

– Проклятье! – воскликнула К’еюш, – Ину, быстро! Туда!

Она указала в северную часть зала, и я послушно побежала в указанном направлении. А воровка времени ринулась к дверям, потянув за собой Ао.