Сердце Дайвера (ЛП)

Я быстро собираюсь, и как только я оказываюсь в воде, я поднимаю эту тему, зная, что Кален и Пей спят, и только Риггс может услышать нас. Тайлер не слушает ни Риггса, ни своего брата, но, возможно, он послушает меня. Он, как обычно, находится впереди меня, всегда контролируя ситуацию — не то чтобы он когда-либо мог полностью контролировать нас.

— Итак, ты собираешься простить ее или будешь продолжать вести себя как задница, наблюдая за ней, как потерянный щенок? — смеюсь я под маской, приступив прямо к делу. Нам не нужно ходить вокруг да около, и он нуждается в ком-то, кто обличит его в дерьме.

— Заткнись, — рычит он. — Время работать, а не сплетничать.

— Угу. Ты заставил ее плакать, знаешь ли, — я слышу его вдох, а затем продолжаю. — Все в порядке, я рассмешил ее.

— Конечно, рассмешил, — ревниво бормочет он.

— Это мог быть ты, если бы не был таким чертовски категоричным в том, чтобы держать ее на расстоянии.

— Это не твое дело, Фин, — почти кричит он.

О, кажется, у меня кое-что получается.

— Ага, видишь ли, это так. Потому что ты мой брат, и я люблю тебя, и я устал смотреть, как ты сам вредишь себе. Я хочу, чтобы ты был счастлив.

— Я счастлив, — ворчит он, размахивая плавниками перед моим лицом, пока мы погружаемся глубже.

— Нет, не счастлив, Тай. Она вернулась. Она здесь. Это должно что-то значить. Ладно, могу поспорить, что все не так, как ты себе представлял, но если ты снова отпустишь ее, ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, потому что кто-то другой влюбится в нее. Он женится на ней и построит с ней жизнь, а ты потеряешь свой шанс на лучшее, что когда-либо с тобой случалось, — предостерегаю я, пока мы проскальзываем по туннелю, готовые исследовать другой проход.

— Он прав, Тайлер. Мы любим тебя, но ты был так несчастен с тех пор, как она ушла, а жизнь слишком коротка. Почему бы не рискнуть? — предлагает Риггс, заставляя меня хихикать.

— Ты забыл ту часть, где она ушла? — рычит он. — Бросила нас всех? Она не вернулась, она здесь только для работы. Она уйдет снова, мы все это знаем. И я счастлив, я покончил с ней… Мы все счастливы.

— Конечно, — отвечаю я. — Продолжай повторять себе это, но когда она снова уйдет, а ты не остановишь ее, сможешь ли ты с этим жить? Сможешь ли ты жить, зная, что кто-то другой будет исследовать с ней, любить ее? Заставлять ее смеяться и смотреть, как она кричит при просмотре фильмов ужасов? Держать ее, когда она плачет, когда умирает животное, видеть ее отвагу, когда она пытается спасти каждого?

— Остановись, — умоляет он.

— Не могу. Я слишком долго разрешал тебе погрязнуть в своем дерьме. Я думал, что так ты справляешься, но я больше не могу тебе этого позволить, если это означает, что ты разрушишь лучшее, что случилось за последние три года, потому что ты ослеплен своим собственным гневом, — говорю я, и в моем голосе сквозит злость.

Неужели он не видит, от чего отказывается? От того самого, ради чего все мы готовы на все — от нее.

— Ты нашел то, что мы все ищем, чего мы желаем.

Он замолкает, когда мы проходим первую пещеру, и я вздрагиваю. Черт, это прозвучало плохо, словно я имел в виду ее… возможно, так и было, но, черт возьми, я не хотел, чтобы он так это воспринял.

— Ага, я знаю, чего вы все желаете, — с горечью произносит он, и мы оба замолкаем, сосредоточившись на плавании. Когда мы оказываемся в проеме второй пещеры, я останавливаюсь перед ним. Взглянув на него сквозь маску, я хочу, чтобы он понял, насколько я серьезен.

— Тайлер, не будь идиотом. У тебя вся жизнь впереди, чтобы проработать свои проблемы, но хотя бы прорабатывай их активно. Не стоит все бросать, потому что ты боишься. Эта девушка все еще любит тебя. Черт, она любила тебя так сильно, что ушла, потому что боялась причинить тебе боль. Ты не найдешь такую девушку никогда — поверь мне, я знаю. Она одна на миллион, и она здесь. Хоть раз воспользуйся шансом. Если все пойдет не так, разве ты что-то потеряешь? Она по-прежнему уйдет, и ты останешься один, но, по крайней мере, ты сможешь убедиться в этом.

Он смотрит на меня через маску, изучая мои глаза. Риггс молчит, давая нашим словам осесть. Мы оба надеемся, что он поймет и обдумает наши слова, даже если мы ревнуем, и даже если мы оба хотели бы, чтобы кто-то из нас первым встретил ее и влюбился в нее. Но это не так, и, по крайней мере, таким образом, она все равно остается в нашей жизни.

— Мы направляемся в третий туннель, — рассеянно бормочет он.

Вздохнув, я показываю ему «ОК» и следую за ним, зная, что ему, по крайней мере, придется обдумать то, что мы сказали. Я просто надеюсь, что он сделает правильный выбор и что Кален не будет стоять на пути.

Мы осторожно продвигаемся по туннелю, не зная, куда он нас приведет. Кажется, что он закручивается и ведет вверх. Мы продолжаем плыть, пока не выныриваем на поверхность примерно через час.