Сердце дьявола - 2

- Так они же не люди... Они же биомашины...

- Ну и что? Бетономешалку она же скопировала?

- Слушай, Чернов! Если бы я все знал, то сидел бы не здесь, в Аду, а рядом с НИМ!

Раздраженно покрутив головой, Худосоков продолжил:

- Вот я ЕМУ удивляюсь! ЕМУ бы такого, как я! Мы бы горы на пару свернули! Такую бы Вселенную заварганили! А ОН сидит, в затылке чешет... Что не сделаю, говорит, все одно получается - вода мокрая, небо голубое, а жизнь дерьмо! Ты что так на меня смотришь?

- Ты забыл, что я атеист и потому не надо мне голову морочить. И вообще, знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты с "трешкой" заодно...

- Ну, ты даешь, атеист в Аду! Я с ней заодно? Да она целиком и полностью моя! Стал бы я ее для кого-то другого макерить!

- Полностью твоя!?

- Моя, моя. Если бы ты знал, сколько нервов я потратил, чтобы Вероника c Софией вставили в нее одну маленькую штучку...

- Вероника с Софией!?

- Да, Вероника с Софией и... - Худосоков посмотрел на меня с жалостью, - и Ольгой!

Я глотнул из стакана. Струйка тоника потекла по подбородку.

- И как же ты их перевербовал?

- Очень просто. Я, в виде копа, разумеется, напел Веронике, что за некую незначительную услугу она может получить в личное пользование прекрасную копию своего безвременно умершего сыночка... Она, естественно, с благодарностью согласилась и убежала. К Софии, конечно, новостью делиться... Ей я тоже пообещал.

- И Ольге пообещал? - спросил я, усмехнувшись. Если бы Худосоков решил на тех же условиях завербовать Баламута или Бельмондо, они бы, безусловно, согласились.

- Естественно, пообещал.

- Ну, ты и гад! А какую такую штучку они в "трешку" вставили?

Солнце палило нещадно, и нос Худосокова начал краснеть.

- Генератор волн высокой частоты. Если она ерепенится, то я его по мобильнику включаю. И она сходит с ума.

- Понятно... Это ты ее попросил нас сюда отправить?

- Разумеется, нет... На фиг вы сдались на мою задницу? Это она самостоятельность проявила... После того, как Баламут пригрозил ее обесточить. Я вас хотел помучить, к Кукарре отправил, потом в Освенцим... После Освенцима намеревался на галеры Барбароссы определить лет на триста, но "трешка" все испортила.

- За это, небось, электрошоком ее лечил?

- Да... - мстительно улыбнулся Худосоков.

- А тебе не кажется, что она играет не в твою, а в свою игру? Если бы меня отправили в пионерский костер, то я бы не поверил, что сделал это мой друг и единомышленник. Ты ведь, наверное, просил нас назад забрать, и она тебе отказала?

- Просил. "Трешка" сказала, что в интересах дела мне надо потерпеть. Вот дрянь! Если бы она испытала то, что я здесь терплю!

- Они сказали, что не будут тебя больше мучить...

- Ну-ну... Николай иногда так на меня посмотрит... Чувствую, что оставил в покое, пока в голову что-нибудь живописное не придет. Вчера, паразит, предлагал и вполне серьезно предлагал: "Давай через соломинку тебя надую, и пойдем купаться?"

- Не будут мучить, обещаю. У нас с тобой сейчас одна задача - отсюда выбраться.

- Да не волнуйся ты! "Трешка" все придумает...

- Ну-ну... Все придумает... Простой ты стал, Ленчик... Зачем мы "трешке", ты не подумал? Она наверняка помнит, как в прошлом году твой сынок ее предтечу из автомата расстрелял...

- Не трави душу, Черный... Нам остается только верить, что "трешка" нас не бросит... Не сможет бросить.

Я отвел глаза на океан и задумался... Худосоков также ушел в себя. Минут через пять я сделал джина-тоника, выпил в несколько глотков и, отставив стакан, посмотрел на лежавшую под пальмой девушку.

- А почему ты тещей бывшей не интересуешься? - вдруг спросил Ленчик.

- А что, она здесь? - неприятно удивился я. - Ну да, конечно... Какой Ад без Светланы Анатольевны...

- Как тебя увидела, слиняла куда-то в тропические заросли. Если захочешь повидаться с ней, дай знать, овчарок немецких тебе найду...

- Пусть пока посидит там... - рассмеялся я. - Светлана Анатольевна в роли Маугли! Это надо вообразить!

- А что ты так ее не любишь? Вроде обычная на вид женщина?

- Подлая она...

- Все в той или иной степени подлы.

- То, о чем ты говоришь - это нормальная человеческая подлость. Нормальная, потому что ее высвобождение рано или поздно вызывает у человека угрызения совести. А Светлана Анатольевна наслаждается своей подлостью.

- Наслаждается, ибо знает, что все замешано на подлости! И успех, и достаток, и влияние! Ты, после того, как помучишь ее...

- Да не буду я ее мучить! - неожиданно взорвался я. - Просто хочу ей с большого расстояния несколько вопросов задать, вернее, один: Как в ее душе могут сосуществовать и подлость, и глубокая вера?

- Поня-я-тно. Загнул, как всегда Мебиуса... Подлость и вера... Ну, в общем, когда намучаешься с ней... Ну... как тебе сказать...

Худосоков к моему удивлению чуточку покраснел.

- Тебе ее, что ли, отдать? - заулыбался я.

- Да... - ответил уже совершенно красный Ленчик. - Понимаешь, я, как только ее глаза увидел - холодные, настороженные - так сразу понял, что мой она человек...

Тут зазвонил мобильник.

Мой собеседник встрепенулся и торопливо прижал телефон к уху.