Сердце дьявола - 2

- А, пустое! - ответил мне Ленчик. - В той жизни ты был влюблен в нее по уши, и она была на двадцать лет, кажется, моложе... И это тебя постоянно мучило... А здесь, в аду, она на двадцать лет тебя старше. И по уши в тебя влюблена. И разыскивает повсюду. А влюбленное сердце, ой, чуткое, оно! Найдет, чувствую, ох, найдет и призовет в свой пленительный альков... И что будет! Представь себе шестидесятипятилетнюю Ольгу. Очень, знаешь такая животрепещущая картина - одиночные волоски на щеках и подбородке, черные точечные угри на губах (не найденные и не уничтоженные по причине слабого зрения) седые волосы, сухая грудь, грудь, полная неимоверной, к тебе Евгений Евгеньевич, любви... И еще представь фиолетовые волосы, подтянутое мраморное лицо, черные очки, чтобы не было видно уставших глаз, немножко артрита, немножко остеохондроза, немножко вазелина и очень, очень много любви к тебе, Евгений Евгеньевич... Или...

- Хватит изгаляться! - прервал Худосокова резкий голос Баламута. - Ты лучше расскажи, что ты там придумал? И вообще, прорезалась "трешка" или нет?

- Нет, не прорезалась... - Худосоков, довольный произведенным впечатлением, не расстроился напоминанию об измене детища. - А придумал я вот что... Завтра, прямо с утра вы вновь попытаетесь вырваться отсюда... Я уверен, на этот раз получится, ведь в прошлый раз вы и не хотели, признайтесь, выбраться, вот Колодец и выполнил ваше подспудное желание позагорать и покупаться в тропиках. Получится, попытайтесь выйти на "трешку", если, конечно, она еще функционирует... Выгорит дело - мы спасены. Учтите: из сиреневого тумана вы можете попасть куда угодно, даже к Господу Богу на именины. Не получится сразу выйти на "трешку", попытайтесь изучить устройство Колодца. Как я себе представляю, на него нанизано множество бесконечных миров, в том числе, вероятно, и разновременных. Во всем этом надо будет разобраться, разобраться с тем, чтобы прекратить это безобразие с ЕГО волюнтаризмом в общем и с переходом В3/В4 в частности...

- Около девятнадцати дней на изучение бесконечных миров... - покачал головой Баламут, взяв протянутую мной рюмочку коньяка. - Маловато будет, товарищ майор...

- Может и хватить, - отчетливо выговорил Худосоков. - Эта штука, как все великое, должна быть устроена очень даже просто... Надо просто узнать, где у нее замочная скважина, потом подобрать отмычку...

- Повернуть два раза, и очутится у Господа за пазухой... - усмехнулся я. - А что касается простоты устройства, так ДНК человека тоже очень просто устроено, однако его полста лет ученые всего мира изучают, и еще на сто лет осталось.

- Нет, Нулевая линия должна быть устроена проще, есть у меня такая уверенность... И вообще в это лучше верить, потому как верить нам больше не во что...

- И это все, что ты хотел нам сказать? - спросил Баламут разочарованно. Ему по-прежнему не хотелось покидать адские места, ставшие такими привычными, если не сказать - родными.

- Да.

- Ну-ну... И ради этого пятиминутного сообщения ты бегал по берегу и руками нам махал?

- Перенервничал. Мне почему-то показалось, что вы откажетесь лезть в колодец... Вы так здесь все притерлись...

- Мы откажемся? - хохотнул я. - Чтобы мы отказались лезть в ж... то есть в колодец? Ты плохо нас знаешь!

- А почему прямо сейчас не полезть? - поинтересовался Бельмондо. - До утра мы часов десять потеряем...

- Нет, давайте спешить не будем... - покачал головой Худосоков. - Может быть, "трешка", наконец, даст о себе знать. Да и время вам надобно, чтобы обдумать свои будущие действия, настроиться, наконец... И поэтому предлагаю сейчас разойтись.

Сказав, посмотрел на меня с ухмылкой: - Дон Карлеоне покажет тебе твою спальню.

***

Спальня моя была царской... Все в ней было царским.

Большая беломраморная ванная комната с натурально золотой сантехникой...

Огромная золотая кровать под голубым газовым балдахином...

Пушистые персидские ковры и головастая тигровая шкура на полу.

Чудесные гобелены изумительно тонкой работы на стенах.

И Ольга в обтягивающем платье, Ольга, ожидая меня, заснувшая на пурпурном покрывале...

***

Наутро мы позавтракали на скорую руку (кстати, руки у дона Карлеоне уже почти не тряслись, тряслись они у Крутопрухова, да так, что чашечки с кофе мелко дребезжали на подносе) и, распрощавшись с подругами, пошли к колодцу.

- А почему ты думаешь, что он нас не вышвырнет? - спросил я по дороге у Худосокова.

- Почему не думаю? Думаю, - ответил он, простодушно улыбнувшись. - Но, может быть, я ошибаюсь... Мы ведь с Крутопуховым и Карлеоне в Ад, так сказать, по определению попали, вот колодец нас отсюда и не выпускает. А вам по земным заслугам Чистилище полагается, да и затащили вас сюда обманом... А если не получится, не беспокойся, в песок или в море не очень больно падать...

...Колодец с его сиреневой клубящейся начинкой выглядел в то утро особенно загадочным и, я бы сказал - притягательным. Присев вокруг него, мы закурили.