Сердце Дьявола (ЛП)

Две недели спустя Саммер была сыта по горло моей спячкой. Судя по всему, она не купилась на мою занятость последней серией на Нетфликс вместо того, чтобы вылезти из квартиры.

— Тебе нужно выбраться отсюда, прежде чем ты превратишься в мебель. Серьёзно, Инди. Это не ты. Тебе нужно заняться чем-то вне дома. Жить. Это то, что ты любишь.

Любовь. Что за бред.

Но я не собираюсь сейчас извергать свои пессимистичные взгляды сестре.

— Сегодня я приняла душ. Чего ещё ты от меня хочешь?

Саммер выпаливает:

— Я хочу, чтобы ты покинула эту долбаную квартиру и перестала пугать до смерти Аланну! Знаешь, это касается не только тебя.

А вот и чувство вины.

— Чёрт. Мне жаль. Я… не думала об этом.

— Наверное, потому что ты жалеешь только себя. — Она плюхается на стол между мной и телевизором. — Ну и что, если твой брак закончился. Твоя жизнь — нет. Выходи и живи, чёрт возьми. Твой телефон не перестаёт вибрировать от приглашений на игры по всему миру. Люди продолжают говорить о Праге и о том, каким ты была зверем. Если ты не воспользуешься этим сейчас, то, возможно, у тебя больше никогда не будет такого шанса.

— Подожди. — Я поднимаю палец. — Как ты влезла в мой телефон?

— Ты использовала мою дату рождения как пароль. Было несложно.

Это напоминает мне о том, как Фордж взломал мой телефон, и теперь я знаю, что не по той причине, которую он мне назвал. Он уже знал, что мою сестру похитили.

Я захлопываю крышку железного ящика, в котором храню все мысли о Фордже. Перестань думать о нём. Всё кончено. Он выбросил тебя, как тухлую рыбу. Сосредоточься на настоящем.

У меня есть выигрыш от Гран-при в Праге, и у меня есть побочная ставка в размере пяти миллионов долларов, которую я должна получить от Белевича и добавить в свои запасы. И, судя по всему, меня приглашают играть по всему миру.

Прежняя Инди рассматривала бы их с ликованием в глазах, но я не чувствую такого волнения. Я ощущаю… пустоту. Как будто я мертва внутри.

Перестань драматизировать. Так поступает Саммер.

Но я ещё никогда так не влюблялась… Просто. Захлопни. Крышку.

Я смотрю на озабоченное лицо сестры. Настанет день, когда я должна сказать ей, что её мать была похитительницей, солгавшей моему отцу, что я умерла. Но не сегодня.

— Где мой телефон?

Моя сестра спрыгивает со стола и с излишней энергией несётся на кухню. Мгновение спустя она бросает его мне на колени. Я набираю код, и, конечно же, она открыла все сообщения, которые были отправлены за последние пару недель. Многие игры уже состоялись.

Я дохожу до сообщения Белевича.

Белевич: Я вернулся на Ибицу. У меня твои деньги.

Я хочу получить деньги, потому что я их честно заработала, и хочу поблагодарить его за то, что он сделал для меня в Праге.

Когда горе охватывает меня, я не могу запереть его в ящике. Я должна была пойти на похороны. Должна была принести свои извинения семьям погибших мужчин. Сказать им, что это моя вина. Но я пряталась в своей квартире, как трусиха.

Сегодня это прекратится. Я устала прятаться от мира. В моей жизни раньше мне не нужен был мужчина, который определял меня, и теперь он мне не нужен.

Я почти верю в свою зажигательную речь. По крайней мере, это прогресс.

Я отвечаю Белевичу.

Инди: Адрес?

Его ответ приходит сразу же.

Я смотрю на сестру, наконец-то, чувствуя, что у меня появилась цель.

— Мне нужно выйти.

Улыбка Саммер могла бы осветить мир своим сиянием.

— Хорошо. Это именно то, что я хотела услышать. К тому же, я уверена, что охранникам, которые последние пару недель менялись дежурствами возле здания, понравится смена обстановки.

— До сих пор? Они не ушли?

Светлые волосы Саммер качаются из стороны в сторону.

— Не считая тех смен с парнями, которых я не знала.

Моя первая мысль — позвонить Форджу и спросить его, кого ещё он послал, но я этого не сделаю. Никогда.

Вместо этого я звоню Аланне, говорю ей, что готова вернуться в мир живых, и возвращаюсь в свою комнату, чтобы переодеться в одежду, которую не носила три дня подряд.

Время найти Белевича.

Я выхожу на лестницу своего здания, где на страже стоит Супермен.

Зачем Форджу всё ещё заставлять их охранять меня?

Я хочу понять это. Говорю себе, что Форджу по-прежнему не всё равно, но я не могу так лгать себе. Он делает это из-за чувства вины. Не более того. Хотя боль пронзает моё сердце, я говорю себе, что ничего не чувствую. Абсолютно ничего. С онемением намного легче справиться, чем с чувствами, которые мне всё ещё не удаётся подавить, как бы я ни старалась.

Супермен выпрямляется, когда я прохожу мимо.

— Мисс Баптист. Вы куда-то собираетесь? Вас подвезти?