Сердце для киборга

Мари Са Сердце для киборга

Пролог

Дан смотрел на маленькую блондинистую куколку прямо перед собой и думал, что никогда в своей жизни ничего прекраснее не видел. Хотя многое ли он видел в своей жизни. Определенно нет. Кровь, боль, страдание. Потом ушел на гражданку, но так и не смог приспособиться. Все-таки мирная жизнь похоже это не для него. Сложно испытывать эмоции, когда сердце твое уже умерло. Осталось там, на полях сражений, с теми кто погибал, с товарищами, братьями. Странно, что оно все еще бьется. Лично Дан его совершенно не чувствовал. Как говорится, не колется. Не зря его прозвали киборгом. Бессердечной, бесчувственной машиной.

Девушка похожая на изящную фарфоровую статуэтку с такого же цвета белоснежной кожей и очень тонкими стройными линиями стояла рядом. Казалось, протяни руку и коснешься. Но он конечно же этого не делал. Ее хрупкость завораживала и в то же время пугала. До этого Дан не думал, что подобные создания существуют.

В маленькой куколке чувствовалась внутренняя слабость. Ее хотелось закрыть собственным телом, оберегать и заботиться. Хотя, как только девушка открыла рот, то картинка сразу переменилась. У нежного беззащитного создания оказался примерзкий характер.

— Что за безродная дворняжка! Получше кого нельзя было найти?

Мелодичный голосок ласкает слух и Дан снова выпадает из реальности. Ненадолго. Все же армейская выправка берет свое.

— Лейла, дочь, остынь. Прояви уважение. С этой минуты Данила — твой личный охранник.

— Отец! Ты шутишь! Вот оно, — девушка тычет в безмолвную фигуру тонким пальчиком с изящным маникюром. — Да с ним же ни на одну приличную вечеринку не пустят. Ты только на обувь его глянь?

Обувь и правда примечательная. Тяжелые армейские ботинки. В таких на плацу маршировать самое то. А не по модным вечеринкам скакать.

Девушка еще раз смеряет фигуру презрительным взглядом. Борода еще эта. Она терпеть не может мужчин с бородой. Ладно там аккуратно выбритая в барбершопе в соответствии с последними тенденциями моды. Это еще куда не шло. Но не такая. Явно запущенная. Он за ней вообще ухаживает.

Заглядывает в глаза и замирает. В стеклянных выцветших омутах нет жизни. Только смерть, только боль, только страдание. Через что он прошел, если в свои годы имеет взгляд уставшего от жизни старикана. Шутить больше не хочется. Она резко отворачивается и не замечает, как у мужчины расширяется зрачок и глаза словно оживают, начинают играть новыми красками и наполняются сиянием.

— Ладно, папа, — машет она рукой. — Пускай будет этот. Раз других вариантов пока нет.

Неприятное чувство грызет изнутри. Совесть? Нет. Вряд ли. Совести у Лейлы отродясь не водилось. Единственная горячо любимая дочь богатого бизнесмена она с детства купалась в роскоши, любви и внимании. Все ее желания выполнялись по щелчку. Поэтому в совести как ограничителе надобность отпадала. Даже если она у нее когда-то и была, то давно атрофировалась, засохла и отвалилась еще в зачатке. Красивым, богатым девочкам подобный головняк в виде проснувшейся совести без надобности.

— Пошли, — кивает она мрачной фигуре и старается больше не пересекаться с ним взглядом.

Мужчина пугает. Хоть и признаваться в этом позорно даже самой себе. Чего ей боятся какого-то телохранителя? Он здесь, чтобы обеспечить ее безопасность, а не наоборот.

Глава 1

Новая охрана раздражала. Он таскался за ней всюду. Благо хоть в туалет не заходил. А вот возле примерочных ошивался за милую душу. Отпугивая персонал, да и обычных покупателей тоже. К ней больше никто не подходил знакомиться, как бывало раньше, и это тоже дико раздражало. Лейла любила внимание и без него вяла как цветок без воды и света. Самолюбование, нарциссизм, зависимость от мнения окружающих — такие пометки сделал бы психолог в своем блокнотике, если бы девушка пришла к нему на прием.

Отцовский Цербер распугал все живое на расстоянии нескольких метров одним своим видом.

— И что у тебя за рожа?! — бубнит она зло, сидя в зоне отдыха и отхлебывая из пластикового стаканчика дешевый кофе.

Кто сказал, что богатеи носят лишь бренд, пьют лишь элитные сорта и едят только в дорогих ресторанах. Лейла порой любила завалиться в популярный фастфуд, не пренебрегая, конечно, огромными солнцезащитными очками. Правда вероятность того, что ее узнают — не велика. Она ведь не какая-нибудь селебрити, постоянно мелькающая в ленте новостей. Но так спокойнее. На каком-то внутреннем психологическом уровне.

В ответ на ее грубость охранник и носом не ведет. Не прошибаемый чурбан. И это тоже дико раздражает. Лейла решает пойти другим путем. Слегка приподнимает подол тонкого летящего платья, обнажая красивые ножки, и элегантно выставляет их вперед, так сказать на всеобщее обозрение. Мужчина он или кто? Расшевелить бесчувственного великана хочется ужасно. Его спокойствие и равнодушие уязвляет ее женское самолюбие.