Сердце дракона

— Герцог? — Мира заметно оживилась, — Ты знакома с Эриданом Чёрным?

— Здрасьте-приехали. Он вообще-то ректор в Академии.

— Нееет... Тут другое. Ты говоришь о нем как-то лично. Словно вас связывает нечто большее, чем внезапная должность, которая вообще-то ему и даром не нужна... Интересно... Я думала, виконт определил тебя в это учебное заведение, чтоб спрятать от любопытных глаз и подготовить то, ради чего рискнул сунуться в закрытый мир. Есть же у мальчика цель.

— Ну... Можно сказать, ты верно думала.

Леночка проклинала мысленно свой язык. Оленёнок отреагировала на имя герцога, словно гончая, почуявшая лису. Был бы хвост, виляла бы им от восторга. А вот будущему супругу проблем совсем не хочется. Тем более все время, сколько они общаются с Мирой, даже во сне Елена Михайловна всеми фибрами души и тела ощущала то самое нечто, сидящее внутри красавицы. И оно явно голодно. Сложно объяснить, но Леночка словно чувствовала, как тьма, прятавшаяся в Мире, требует пищи. Бог его знает, какой рацион у этой штуковины. Может, она питается красивыми, не женатыми герцогами. А Леночка совсем не готова терять еще даже не обретенное счастье.

— Ладно, девочка, — оленёнок, наконец, вернулась в излюбленное кресло, перестав нервировать Елену Михайловну своей близостью, — Посмотрим, что выйдет. Тебе пора возвращаться. Итак слишком долго тут находишься и может остаться мой след. А некоторые красивые брюнеты весьма к нему чувствительны. Прощаться не буду. Еще увидимся не раз. Во сне, конечно.

Мира легко щёлкнул пальцами и Леночка резко открыла глаза. Хотя, как открыла? Она же их и не закрывала. Или закрывала? Черти что. Достали своими фокусами. Девушка повернула голову и огляделась. Кровать, в которую улеглась с вечера, привычные стены комнаты в общежитии, за окном светает... Проснулась,получается. Она подняла руку и ладонью развернула к себе. Пятно оставалось на месте. А ведь была надежда, что пропадет вместе со сном. Носить на себе метку какой-то странной девицы не хотелось совсем. Более того, в мыслях у Елены Михайловны все более формировалась уверенность, ее втягивают в серьезные дела, а серьезных дел она всегда старательно избегала.

Двенадцатая глава

Ночь была настолько муторной, что Эридан поутру встал с постели, будто и не ложился вовсе. Сначала взбесился Огонь. Герцог чувствовал, как Сила мечется в нем, загорается, потом утихает и снова загорается. Это настораживало. Честно говоря, его вообще беспокоило поведение собствннного альтер-эго в последнее время. Отношения Высшей крови с тем могуществом, которым их наделил Дракон прародитель всегда были особенными. Оно жило в них, будто самостоятельная личность. Именно поэтому с измальства обучением всегда занимался отец. Невозможно было отправится, к примеру, в Академию, как обычный человек. Сначала Огонь должен стать подконтрольным, иначе беды не миновать.

Эридан со своей Силой справился быстро, еще в отрочестве. Важную роль сыграла натура, которая, говорят, у него в деда. Тот тоже был словно камень Каньона. Не разбить, с места не сдвинуть. Отец не раз озвучивал, что лучше бы первенцом оказался именно Эридан. Императорская власть всегда передавалась по старшинству, а из младшего сына, по его мнению, вышел бы лучший правитель. Брат в такие моменты поджимал губы, но откровенно недовольства не выказывал. Все равно императором стал он. Когда дед погиб, при странных, нужно сказать, обстоятельствах, отец не захотел власти, а сразу передал ее Эриху. Сказал, что и даром все это ему не нужно. Итак женили, нарушив Предназначение. Лишили, можно сказать, крыльев. Пусть вон старший теперь правит. Собрался и уехал к эльфам в Эвендайл. Вроде как живёт на юге их земель у Закатного моря, наслаждается покоем и красотой эльфиек.

Дед... Последний, познавший Полет. В ночь, когда Островные напали на Побережье, он вызвал именно Эридана. Долго смотрел на внука, а потом рассказал, что им предстоит.