Сердце дракона

— Ингвольд! — закричал он изо всех сил, и эхо, пробудившись, насмешливо откликнулось ему.

— Позволь, я помогу тебе, — сказал Гулль-Скегги, втыкая посох в расселину. Он засучил вышитые рукава и вместе с Браном ворочал и растаскивал камни, пока не образовалось отверстие — а с той стороны к ним изо всех сил пробивалась Ингвольд. Смеясь, плача и сотрясаясь крупной дрожью, она протиснулась в дыру и бросилась к Брану, обвив руками его шею и жарко целуя его — хотя он все никак не мог поверить, что это ему не привиделось.

— Верный Бран! — восклицала она. — Я знала, что ты придешь! Ведь ты настоящий, правда? Ты мне не снишься?

— Разве что в кошмарном сне, — отвечал он, вспомнив, что весь покрыт кровью Хьердис и измазался в грязи, когда открывал усыпальницу. — Да ты вся дрожишь; Хьердис даже не похоронила тебя одетой как должно — в плаще и теплых сапогах. Я бы оскорбился, если бы она не была мертва… совершенно мертва. —

Он вдруг оглянулся в темноту — ему почудилось, что его словам вторит слабый звон цепей. — Пора нам убираться отсюда. Гулль-Скегги, ты иди сзади и освещай дорогу, а я понесу Ингвольд.

— Ты устанешь, — запротестовала Ингвольд, но Бран взял ее в охапку и завернул, все еще дрожавшую, в плащ.

— Чепуха. Так будет и быстрее, и легче. Гулль-Скегги, прибавь-ка ходу, если не хочешь отстать от нас. — Он прошел по бывшему ложу голубого пламени, по пути что-то задев ногой — оно слабо звякнуло.

— Шлем, — сказал Гулль-Скегги, наклоняясь. — Я возьму его для тебя.

Звяканье шлема напомнило Брану лязг цепей. Он зашагал быстрее, едва замечая тяжесть Ингвольд, которую он нес на руках. Если плащ и вправду заключал в себе какие-то чары — именно они вливали в него новые силы. Он поднимался по спиральным ярусам гигантской пещеры и прошел мимо бокового туннеля, в котором впервые увидал Хьердис в обличье горного тролля; он миновал все усыпальницы ее распавшихся в прах предков, которые освещал вспышками посох Гулль-Скегги, и не остановился до тех пор, пока дверь в усыпальницы не была надежно заперта со стороны залы, и к ней для верности не придвинули еще массивный стол.

Гулль-Скегги раздул поярче огонь и присел, глядя на Ингвольд, которая все еще была закутана в плащ Миркъяртана. Она вдруг узнала этот плащ, побледнела и стала еще бледнее, когда Бран беззаботно оттолкнул ногой шлем, возвращаясь из покоев Хьердис с охапкой сапог, плащей, платьев и всего прочего, что показалось ему пригодным.

— Не знаю, что тебе захочется надеть, — сказал он, сваливая добычу на скамью рядом с Ингвольд. — Только оденься потеплее. Этой ночью нам предстоит скакать быстро и далеко.

Кольссинир, Пер и Скальг ждут нас на холме милях в двух отсюда… пожалуйста, Ингвольд, поторопись. Это наша единственная возможность спастись самим и спасти хоть сколько-то жизней в Микльборге.

Ингвольд опустилась на колени рядом со шлемом Скарнхравна и с опаской перевернула его, точно ожидая, что из-под забрала выглянет мертвая физиономия драуга.

— Что же, от Скарнхравна мы избавлены. А Хьердис? Она тоже мертва? — Ингвольд поспешно натягивала гамаши и сапоги Хьердис, не сводя глаз с меча, привешенного к поясу Брана.

— Мертвее не бывает, — отвечал Гулль-Скегги, помогая ей застегнуть плащ.

— А ты кто такой? Ты нам очень пригодился. Ты поедешь с нами? — спросила Ингвольд.

— Мы расскажем тебе все по пути, сказал Бран. — Это — Гулль-Скегги, Рибху. Надеюсь, для всех нас отыщутся кони. Вот, возьми оружие Хьердис; надеюсь, оно тебе не понадобится, но с тех пор, как мы пришли в этот мир, я привык все время ожидать худшего. Ну что, все готовы? Тогда идем.

Они наспех обшарили конюшню и обнаружили, что кроме боевого коня Хьердис, доккальвийской породы, последним годным под седло животным в Хьердисборге остался только старина Факси. Бран заседлал коней, усадил Ингвольд на скакуна Хьердис и сказал Гулль-Скегги:

— Придется нам с тобой ехать вдвоем на одном коне.

Рибху лишь ласково улыбнулся и покачал головой.

— Вы поедете одни, — сказал он. — Однако я буду присматривать за вами, покуда наш замысел не осуществится до конца. До сих пор вы отлично справлялись с делом, Бран, но все же не забудь взять с собой вот это. — И он протянул шлем.

Бран взял его и привязал к седлу.

— Ты был прав, шлем и впрямь оказался роковым для Хьердис. Что случится, если я надену его?

Гулль-Скегги задумчиво поглядел на него.

— Шлем искусно сработан, но я сомневаюсь, чтобы ты заметил в нем что-нибудь особенное, разве что внутри такого устройства трудновато дышать. Скарнхравн, надо тебе знать, обладал своим огненным взглядом задолго до того, как надел этот шлем. Ну что ж, я и так слишком долго задерживаю вас. Прощайте, друзья мои, прощайте.

Они выехали через главные ворота под изумленные взгляды своих привратников.

— Это королева! — прошептал один доккальв другому.

Представляю как воодушевится войско!