Сердце Дракона. Девятнадцатый том. Часть 1

Хаджар моргнул и наваждение исчезло. Она была выше его матери, намного шире в плечах, голос звучал иначе, да и вообще — общего сходства у них было разве то, что обе они являлись представительницам прекрасной половины.

Та, что стояла перед Хаджаром, обладала статной фигурой, но слишком… нечеловеческой. Она была на голову выше Хаджара, считавшегося достаточно высоким в большинстве стран, что успел посетить. Статью фигуры она могла поспорить со многими воинами мужчинами, но при этом выглядела гармонично и в чем-то даже привлекательно.

В свободных платьях из парчи и шелка, украшенных драгоценными камнями и жемчугами, она стояла перед ним, сложив за спиной перелетные крылья, напоминающие одновременно крылья бабочки и ласточки.

Только лица было не разобрать. Его закрывала полупрозрачная вуаль, увенчанная короной из странного метала цвета свежего льда, украшенная прозрачными камнями, похожими на слезы.

— Эглхен, — догадался Хаджар.

Под вуалью появилась милая, едва заметная улыбка.

Хаджар не убирал клинка, а Радужный Эльф не двигалась с места. Между ними не было вражды, но сегодня они встретились противниками и оба это прекрасно понимали.

— Не опасно ли королеве фей разгуливать так близко от армии противника?

— Опасно? — она легонько засмеялась. Протянула руку и ветви деревьев потянулись следом за её изящными пальцами. Сделала шаг в сторону и бутоны цветков и травы поспешили ближе к подолам её одежд. — Это моя родина, ветер. Каждому камню, что ты встретишь здесь, я дала имя. Каждое дерево, в котором укроешься от зноя, я указала, где прорасти. За каждым цветком, что попытаешься завоевать сердце возлюбленной — я внимательно ухаживала и растила. Здесь все — я. И нет пути, по которому бы я не прошла, и нет леса, что не укрыл бы меня, река что не пропустила бы меня или озеро, что не напоило бы меня. Каждый зверь брат мне. А каждый луч солнца — мой дорожный посох.

Хаджар едва не закатил глаза. Эта страсть к кучерявости речи видимо была присуща каждому фейри на его пути.

— Зачем, тогда, вы пришли ко мне? И о каком проклятье говорили?

Эглхен склонила голову на бок. Она изучала его. Исключительно по-королевски. С легкой ленцой, ноткой превосходительства и океаном скуки.

— Я почувствовала, как в мой дом пришел ветер из земель, что мне неведомы. Но вот я вижу тебя и чувствую… чувствую, что ты скрываешь внутри себя что-то мне знакомое. Что-то… — она замолчала, а затем неожиданно вытянула в его сторону руку. Хаджар, ведомый инстинктами, мгновенно использовал свой зов и, облачившись в доспехи королевы Мэб, занес клинок для удара, но еще до того, как он успел что-то сделать, ощущение опасности исчезло. — Ты носишь одежды моей королевы. Но ты не сидхе и не фейри, хотя и чувствую в тебе малую каплю нашей крови. Смертный… ты любопытен.

Хаджар развеял доспехи и сделал вид, что ничего серьезного не произошло. У фейри, будь они духами или Радужными Эльфами, свой взгляд на мир.

— Вашей королевы? — спросил он. — Я думал…

— Что я принадлежу числу подопечных Титании? — и вновь эта улыбка. Нечеловеческая. Почти звериная. — Посмотри под ноги, смертный.

Хаджар посмотрел вниз. Там, где еще недавно простирался летний луг теперь поднимался снег вплоть до колена. Колючий холод грыз ноги Хаджара, но тот, отчего-то, чувствовал облегчение. Он скучал по настоящей зиме и ветрам Лидуса и Балиума.

— Я Эглхен, смертный, та, что провожает зимнее королевство, подготавливая природу к жаркому лету. Я последний час осени.

Иными словами — перед Хаджаром стояла сидхе. Одна из высших фейри. Олицетворение осколка самой природы. Нечто очень метафоричное и неподвластное разуму смертного.

— Что же о моем проклятье, — королева радужных эльфов опустилась на небольшой ледяной стул. — мой муж имел несчастье завести мимолетный роман с дочерью Титании. А я имела неосторожность так же мимолетом указать ей на чрезмерную, даже для нашего народа, любвеобильность. За это её мать прокляла меня и, если не вуаль, — королевна провела ладонью по ткани, закрывающей её лицо. — то я обречена принимать облик чужих возлюбленных. Поначалу, признаться, я находила в этом одни лишь плюсы, но спустя несколько тысяч лет…

Она замолчала, а Хаджару не требовалось уточнять что именно произошло через несколько тысяч лет. Может быть, она проснулась и поняла, что ей муж видит кого-то другого вместо неё?

— И все же, ваше величество, что заставило вас посетить меня, кроме…

— Избавь меня от своих витиеватых речей, смертный, — отмахнулась, словно от назойливой мухи, Эглхен. — я почувствовала всплеск чуждой мне магии и подумала, что несчастный Горшечник опять замыслил что-то… неправильное.

От Хаджара не укрылось то, что она сказала именно “неправильное” вместо “недоброе”.

— Я поспешила сюда, но вижу перед собой лишь ветер из далеких земель, затерянных во времени. Не знаю, есть ли силы у Горшечника призвать себе помощников сквозь время и пространство или это лишь совпадение и… есть ли между этими явлениями разница, но… я просто решила утолить свое любопытство.