Сердце Дракона. Финал целиком. Цикл завершен

А поодаль, прямо в цветах, сидела дева с медной кожей, черными волосами и черными полосами племенных татуировок. Столь же грозная, сколь и прекрасная. Её густые брови слегка хмурились, но широкая улыбка смягчала грубые черты. У неё на коленях, зажмурившись лежал юноша той красоты, что не могла создать природа — лишь высечь руки скульптора из камня.

Она застыла.

Не могла идти дальше.

А юноша открыл свои разноцветные глаза и повернулся к ней. Как и все они. Все шестеро застыли и смотрели на неё, стоявшую поодаль. А она опустила взгляд на собственные, босые ноги и сжалась.

Они никогда ей не простят. Никогда не простят за предательство. За то, что они погибли из-за неё. Из-за её сделки с Яшмовым Императором и…

Теплые руки опустились ей на плечи, а затем крепко прижали к себе.

Она подняла взгляд и увидела Эша, обнимавшего её так крепко, будто он пытался вобрать весь её запах, всю её суть.

— Я так скучал, Мавери, — прошептал он, прижимаясь щекой к её макушке. — Нам тебя не хватало.

К ним подошли и Рейка, Повелительница Семи Морей. Мери Березка, Тулепс, Лари Криволапый, Мервин Мочалка и Алиса, с так и незаполненной косичкой.

Они встали рядом — улыбаясь и смеясь. Как тогда. Многие эпохи тому назад, когда они вместе путешествовали по Безымянному Миру. Когда все казалось не таким сложным, а за каждым поворотом, в каждом новом городе, их встречали лишь приключения и свет надежды, а не тьма и омут отчаянья.

Они обняли её и Мавери не выдержала. Она зарыдала в голос. Кричала и рыдала.

— Тише, — шептал Эш, приглаживая её волосы. — Тише, маленький цветочек, тише.

— Простите, — причитала она сквозь вздохи и рыдания. — простите, простите, простите, простите…

А они лишь крепче её обнимали. Все вместе. Самые родные ей люди. Её семья…

— Все прошло, — ладонь волшебника нежно опускалась на её волосы. — вся боль ушла, родная. Больше не надо страдать. Теперь ты с нами. Мы снова вместе.

— Теперь-то мы идем? — буркнул Мервин, недовольный тем, как Тулепс нарочито медленно поедал, так и не доставшийся дворфу пирожок.

— Идем, — кивнул Эш.

— Что думаешь? — Рейка кивнула куда-то туда, за спину Мавери. — Он выглядит неважно…

Эш посмотрел на горизонт.

— Генерал всегда выглядит неважно, — произнес волшебник. — но если он упадет, то встанет опять. И опять. И опять. Потому что так было, так и есть, но, быть может, так уже не будет.

Рейка кивнула и, вместе с остальными зашагала в сторону гор.

Мавери же не могла сдвинуться с места.

— Мне страшно, Эш, — прошептала она.

— Мне тоже, Мавери, — признался волшебник.

— Что… что нас ждет? — спросила она. — Если генерал справится, то там, впереди, что нас ждет?

Эш пожал плечами.

— Не знаю, маленький цветочек. Не знаю, — и тут он улыбнулся и взъерошил её волосы. Совсем как прежде. — Но так ведь только интереснее. Так что вперед — на встречу приключениям!

— И новым видам пирожков! — прогудел впереди Мервин, заставляя всех улыбнуться.

Так, смеясь, Бродячие Пни в полном составе отправились вперед.

Подул ветер и на цветочном луге больше уже никого не оказалось.

Глава 1977

Стоило им только перешагнуть порог, как Хаджар, обернувшись, увидел за спиной лишь глухую стену. Никакой двери больше не было. Что же — надеяться на то, что его Закон полностью лишит древнейший дворец Безымянного Мира всего его волшебства — глупая затея.

Миновав не слишком большой, довольно просторный коридор, они оказались перед аркой, задернутой занавесью из, как и, собственно, все в Яшмовом Дворце, некоей чрезвычайно дорогой, атласной тканью.

Хаджар, Лэтэя и Хельмер переглянулись и не спешили войти внутрь. Пока генерал перетягивал рану на бедре лоскутами порванных флагов, то воительница и демон проверяли свое оружие.

Лэтэя, наконец, вытащила копье из заплечных ножен, а Хельмер распределил оставшиеся у него метательные дротики и ножи так, чтобы было удобнее достать. Сферы у него Хаджар так и не увидел.

Затянув лоскут ткани на бедре, генерал еще раз посмотрел на свои руки. Пальцы немного иссохли, а мизинец дрожал так, словно пытался сбежать с ладони.

— Нормально? — спросил подошедший Хельмер.

— Нормально, — ответил, сжав кулак, Хаджар.

Демон явно имел на этот счет свое мнение. Но что Хаджар должен был ему сказать? Что после почти пятнадцати часов сражений в смертном теле, даже с учетом перерывов, плюс использование второй части Закона, не говоря уже о ранах… генерал буквально двигался только за счет того, что заставлял себя двигаться.

И дело бы не в усталости. И даже не в ранах. Он буквально ощущал, как тело его постепенно подводило. Как предательски трещали кости под собственным весом. Как ныли мышцы от каждого движения и как скрипели ссыхающиеся жилы. И как сердце билось чуть ли не через раз.

Хаджар поймал собственное отражение в наконечнике копья Лэтэи. Мужчина лет пятидесяти, со впалыми щеками, широкими бороздами сухих морщин на лбу и истончающимися волосами.

Его время не просто заканчивалось, а подходило к концу, утекая водой сквозь раскрытые пальцы.