Сердце Дракона. Финал целиком. Цикл завершен

И генерал пошел. И тысячи тысяч его копий расступались перед ним. Хотя, верней было бы сказать — не копий, а его тех, кто прошел весь путь до него.

Кто, так же как и он, любил, страдал, воевал, восстал против Богов, а затем добрался до Врат и узнал Последнюю Истину.

Генерал сжимал в руке два медальона. Генеральский и тот, что оставила ему Нээн…

Старик выглядел таким же, каким его и запомнил генерал. Сухой, сгорбленный, старик. Он не был главным, потому что являлся сильнейшим — были и те генералы, что, на своем пути, обрели куда большую силу. Но он был Главным, потому что являлся первым.

Первым, кто прошел через врата. Столько времени назад, что этому даже не находилось слова. И все это время он находился здесь. Во тьме. В пустоте. Среди тех, кто пошел по его стопам. Среди самого себя. В плену собственных провалов. В объятьях своих поражений. Бесчисленного их множества.

Генерал встал перед стариком, и они встретились взглядами. И сказали друг другу больше, чем можно было выразить любыми словами.

— Ты справился с нашим планом, генерал, — вынес, спустя несколько мгновений, вердикт Первый из Обреченных. Так он называл себя. — Ты создал его… воспользовался оружием нашего врага и создал его…

— Я не уверен, — честно ответил генерал. — я не знаю, получилось ли у меня.

— Мы это узнаем вместе, брат мой, — старик вытянул из ножен меч и прислонил его к груди генерала. — а если у нас не получится, то… все начнется сначала, и мы попробуем снова. А затем снова. И снова. И так пока у нас не получится.

— Да, — твердо ответил генерал.

В этом он был уверен.

И старик, надавив рукой, вонзил свой меч ему в грудь. И воспоминания Первого из Обреченных влились в его сознание. А затем, нескончаемым потоком полились и другие.

Воспоминания в которых он был великим мечником, плотником, купцом, королем, простым крестьянином, скульптором, мастером копья, лучником, поэтом, бродягой, нищим, Императором, повелителем морей…

Воспоминаний было так много и все они, каждое из них, он проживал. Снова и снова. Он видел тех кого любил. Видел названных братьев, сестер, друзей, любимую.

Всегда одна и та же история. Но с разными деталями.

Вот Неро зовут не Неро, а Неоеро. Или, к примеру, у него глаза другого цвета. А вот у Эйнена богатая Шевелюра. Или же Примус с Хавером менялись местами. А вот Санкеш не потерял свою жену, но вместо этого гиганты забрали у него сына. А вот Морган проиграл и так и не смог открыть истины людям и вместо этого за отца мстил Теций. А вот Чин’Аме с Травесом поменялись местами, и генерал стал… магом. Это воспоминание понравилось ему меньше остальных…

Он видел тысячи и сотни тысяч повторений своей истории. Тех, где он спасал Элейн от собак, тех, где она спасала его от взбесившейся лошади, где они вместе ловили белку и упали в яму.

Тысячи и тысячи.

А затем все закончилось. Он стоял один. Один посреди бесконечной пустоты. Один… и не один. В нем, в его сознании, находилась память всех его предшественников. Предыдущих обреченных, что в бесконечной череде бродили среди циклов Безымянного Мира.

Все равно, как в лабиринте отражений. Смотрели на самих себя. На свои искаженные отражения. Смотрели, но не могли ничего изменить.

Наверное, не могли.

— Ты знаешь, что надо сделать, — сам себе сказал генерал.

Ведь он делал это уже сотни тысяч раз. Но, лишь ему известно, что каждый раз легче от этого не становилось.

Он повернулся к Вратам и взглянул на них. А затем, подняв над головой меч, с силой опустил вниз и отправил вперед свою волю и силу.

И там, в Безымянном Мире, вспыхнул пожар. Горела, не выдерживая силы генерала сама ткань реальности. Мир сгорал дотла, исчезая во всполохах пламени.

Генерал увидел Изумрудный город.

Там пронзенный стрелой Эйнен, лежа на парапете, обнимал уже давно мертвого Шакура. И Элейн, пронзенная тремя копьями, стоя на горе из трупов лже-богов, смотрела мертвым взглядом на сына, разорванного взрывом снаряда.

Он видел Артеуса, все продолжавшего сражаться. И Албадурта, которые, лежа рядом, с местом, где погиб Шакх, лишенный половины тела, улыбался куда-то в небо.

Там были и Мэб с Титанией. Они, пронзив друг друга, лежали в луже крови. А рядом Борей, умерший, но не упавший, так и остался стоять, покрытый бесчисленным множеством ран. И Князь Демонов, разорванный на сотни кусков.

Бездыханная Лэтэя на руках плачущего Ирмарила.

Тур, Лиан, Саймон, Огнешь и все остальные. Кто-то из них еще дышал, кто-то уже погиб. Но все они, в равной степени, исчезали в пожаре, что пожирал этот мир.

* * *

— О нет… — Тисэ, оглядевшись, увидела как горит, казалось, все сущее.

Она спустила взгляд ниже и увидела едва дышавшего… Элиола. Да, он выглядел немного иначе, но это был её любимый Элиол.

Она опустилась к нему и подняла окровавленное лицо на колени.

— Я… дождался… — прошептал он. — Сумел…

По её лицу капали слезы, мгновенно испарявшиеся легкой дымкой пара.

— Ты ведь обещал, да? — улыбнулась она сквозь боль. — Что найдешь меня.

— Обещал…

Она огляделась вокруг. Мир горел до тла.

— Я сжег… целый мир… чтобы увидеть тебя… еще раз… хотя бы раз… любовь моя…