Сердце дракона. Книга 2

Едва войдя в комнату, король тут же стянул с рук пыльные походные перчатки и небрежно бросил их на обитое дорогим, кровавого цвета, бархатом кресло; свои ажурные Кхира стянула медленно и подала следовавшей за ней девушке, которая, приняв от господ дорожные плащи, осталась в коридоре, порога библиотеки так и не переступив.

— Мне лестно, что ты всё же проявил уважение ко мне и отложил свадьбу до моего приезда, — довольно промычал король, глядя, как племянник самолично наполняет кубки вином. Однако рука Гайларда вдруг странно дрогнула, и пара бордовых капель всё же проскочила мимо кубка и шлёпнулась на стол.

— Разве я мог поступить иначе? — машинально ответил Гай, только сейчас сообразив, что ему несказанно повезло вернуться к Торренхолл за день до прибытия дяди.

— Не буду играть с тобой в кошки-мышки, скажу прямо, — шёл напролом Риккард. — До меня доходят тревожные вести. О том, что ты стал слишком своеволен и рубишь сгоряча, не слушая никого, а то и вовсе не думая.

— Кампанию против Ллевингора вы одобрили лично, если вы об этом...

— Я не про Ллевингор — в этом гнилом королевстве давно было пора всех прижучить.

— Тогда я вас не понимаю.

— Читай.

На стол упал свиток, туго стянутый верёвкой. Развернув бумаги, Гайлард жадно глотал слово за словом, а когда прочитал, то только равнодушно пожал плечами и произнёс:

— Всего-то обсудил эту тему один раз с Дагормом. И дело было давно, и никакого продолжения не получило.

— Ты должен понимать, что военные кампании не могут вечно быть удачливыми. И прежде чем затевать ещё одну, хорошо бы вначале спросить на то моё мнение. Иначе воевать будешь только своей армией — на мою не рассчитывай.

Гайлард выдохнул — про сплав на Вороний остров дядя прознать ещё не успел, а свиток содержал лишь рассуждения Дагорма о том, что после Ллевингора его господин может захотеть замахнуться и на других нерасторопных соседей.

— Простите, дядя.

— Когда займёшь моё место, тогда и будешь своевольничать, а пока запомни, я в этих землях король, решать мне, а ты всего лишь исполняешь то, что я одобряю, или навсегда забываешь о том, что мне не по душе.

— Да, ваша милость.

— Вот и славно. — Риккард одобрительно похлопал племянника по плечу, отчего тот сильно закусил губу, и мускулы лица расслабились только, когда рука короля скользнула с плеча к столу и сграбастала кубок. — Как брат? — поинтересовался правитель, отхлебнув крепкого гранатового.

— Отец приходил в себя несколько недель назад и всего на пару часов. С тех пор опять лежит и никого вокруг не узнает. Ничего не помогает.

— Я зайду к нему позже.

— В любое время, когда пожелаете.

— Ну, а что твоя будущая жена? Давно здесь, ненавидит тебя или уже разделась? Да, ладно, племянник, не красней.

Риккард заботливо потрепал Гая по щеке и пояснил:

— Ни для кого не секрет, что все бабы по тебе сохнут. И нашенские, и других краев. Признаюсь, я в твои годы таким красавчиком не был. Видимо, поэтому мне и досталось убожество, а не жена. А ты молчи!

Окрик его величества предназначался дочери, которая всё это время стояла у стола, даже не коснувшись кубка, наполненного для неё Гайлардом. При упоминании о матери Кхира вздрогнула и приготовилась возразить отцу, но была предупредительно тем одернута и уже не посмела вмешиваться.

Секрета не было: отец мать никогда не любил. Женился, как и подобает, по расчёту и за всю жизнь так и не сумел найти в своей супруге ни одной мелочи, которой смог бы восхититься. На лицо королева была пресной, часто болела и по каждой болячке подолгу стонала, падала в постель и не вылезала из кровати сутками, нахлобучив на голову страшный колпак и с утра до ночи цедя вонючее снадобье. Даже с детьми у королевской четы не задалось: в то время как у младшего брата было уже два сына, у старшего подрастали лишь две дочери. Родилась и третья, но только умерла, не протянув и недели. Ничто не радовало ни глаз, ни души короля. Ссоры стали частым явлением, и виделись венценосные супруги крайне редко и только по случаям государственной важности.

Все эти мелочи были известны и Гайларду, но, видя, как побледнела Кхира, он быстро перевёл взгляд на короля и просто ответил:

— Сегодня за ужином и узнаю, что она из себя представляет.

Риккард чуть не поперхнулся вином.

— Погоди, уж не хочешь ли ты сказать, что до сих пор не потискал невесту в каком-нибудь тёмном углу и не ущипнул за ягодицы?

— Отец! — вскрикнула Кхира и залилась краской.

— А ты не слушай! — рыкнул король. — Закрой ручками свои нежные ушки, сядь и займи чём-нибудь голову. А я с племянником о деле потолкую, от тебя и твоей сестры ведь внука не дождёшься!

Кхира проглотила слова отца все до единого, мышкой юркнула в кресло, сдвинув королевские перчатки к спинке, и потупила взгляд, стараясь никого не слушать, хоть то было совсем невозможно.

— Мне советовали всё делать в соответствии с обычаями и традициями нашего мира, — нагло врал Гай.

— Какой идиот вбил это тебе в голову?

Гайлард кивнул в сторону свитка.

— Тот, кто донёс вам о моих неосторожных речах.