Сердце дракона. Книга 2

Скажи эти слова кто другой, Рики подумала бы, что он не в себе. Но в трезвости ума Гайларда Стернса девушка не сомневалась, поэтому просто обхватила колени руками и сидела, не двигаясь, внимательно слушая.

— Есть одно поверье о двух братьях из королевского рода. Оба должны родиться в год двух лун и в войне друг против друга уничтожить мир. Чтобы этого не случилось, от одного из братьев нужно избавиться. День моего рождения пришёлся как раз на две луны, как и день рождения моего младшего брата. Дядя и отец так перепугались, что без колебаний согласились скинуть грудного ребёнка со скалы в море, лишь бы не дать легенде ожить. Кстати, подсунул ту легенду отцу Дагорм. Он же и расшифровал руны, так что я вправе винить его в своих бессонных ночах или ночных кошмарах, потому что если мне что и снится, то жить от таких снов потом совсем не хочется.

Стернс говорил тихо, и Рики не видела его глаз, но была уверена: они были полны злости. Слова слетали с губ резко, словно ножи — в ненавистного противника.

— Простите, что завела этот разговор, — виновато прошептала девушка. — Если б я только знала…

— Я уже говорил, что не люблю вспоминать о прошлом, но, — Гай усмехнулся, — тебе я впервые рассказал о том, что случилось, без тяжести на сердце. И это странно.

— Наверно, потому что вы наконец-то поняли, что всё произошедшее было вынужденной жертвой во благо счастья вашего королевства.

Кровать скрипнула. Это Гайлард повернулся и опустил на пол ноги. Медленно поднялся, потянулся и прошёл к окну. Рики услышала, как щёлкнули застёжки на его походной куртке.

 — Мой брат — вынужденная жертва? — глухим, почти чужим, голосом переспросил Гай. — Ты сказала, я не из тех, кто верит в предсказания, амулеты и прочую базарную ерунду. И это так. Я даже тому стиху не верю, хоть и выложен он серебром и в древней книге. Я просто думаю, что кто-то оказался настолько хитёр и ловок, что выдумал эти строки и выдал их за страшное предсказание, желая отомстить нашему дому. И это у него  получилось.

За окном опять ухнула птица и зашумела листва. Ветер качал деревья, а те скребли длинными ветвями по стенам трактира и крыше, как мыши скребутся о стену амбара, желая проделать в той лазейку и пробраться к мешку, сквозь крохотную дырку в котором на пол сочится зерно.

— Что-то филин раскричался, — пробормотала Рики. — У нас в деревне говорят: не к добру.

Гай повернулся, и слабый розовый свет, пролившийся через замутнённое стекло, выхватил из темноты его силуэт. Солнце медленно поднималось к верхушкам деревьев, прогоняя ночных птиц и стирая ночные страхи.

— Ты даже в такое веришь? —  Стернс прошёл к столу и взял меч. — Светает. Я буду на улице вместе с капитаном Шеллингом. Нужно проверить лошадей. Выезжать будем скоро, но у тебя ещё есть время, чтобы вздремнуть. Советую этим воспользоваться.

— Да не усну я, — отмахнулась Рики и потёрла кулачками холодные щёки.

— Как знаешь. Но если увижу, что дремлешь в пути, останавливаться ради тебя не буду.

— Не беспокойтесь, милорд. Я вас не подведу, — тут же выдала девушка, провожая Гайларда к двери взглядом.

У самого выхода Стернс вдруг остановился и, поразмыслив, вернулся к кровати, опустился на неё, взял Рики за руку, немного завернул рукав и обернул вокруг худенького запястья ту самую кожаную верёвку с нефритом посередине. Закончив с узелком, посмотрел в глаза девушке и произнёс:

— Тебе это пригодится больше, раз ты даже к крику птиц прислушиваешься.

Рики не успела и слова в ответ сказать, как Стернс встал и вышел из комнаты. Было слышно, как он загремел сапогами по лестнице и как чуть позже зашумела дверь, ведущая на улицу. Слышны были и голоса, как самого Гайларда, так и капитана Шеллинга и не по годам смышлёного Эларана. Не смогла Рики услышать только одного голоса, который крепко-накрепко засел в голове Стернса и всю ночь и всё утро неустанно повторял  одни и те же слова, изводя Гайларда и разрывая его сердце на части.

То были слова странной женщины из прошлого, повязавшей ему на руку шнурок на удачу. И были они странными, как она сама, и такими же страшными. И Гай хотел бы их забыть, но даже просовывая ногу в стремя и срываясь на лошади вперёд по усыпанному листьями тракту, он из раза в раз прокручивал в голове сварливое: «Тот, кто надевает корону, должен быть готов выдержать её вес. Ты станешь королём, но сколько жизней ты готов за это отнять?» 

Глава 13. Хозяйка Торренхолла

Дорога к городской стене была вымощена плохо, и экипаж вело из стороны в сторону. Сопровождавшие процессию всадники были настороже и спешили огреть плетью или упрятанным в ножны мечом любого горожанина, будь то кузнец, аптекарь или обычный пьяница, случайно показавшийся на улице. Никто не смел мешать экипажу леди Стернс — любое неосторожное движение могло статься зеваке синяком, а то и вовсе лишить жизни.