Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 2

Он мгновенно оказался рядом с Пеплом, обрушившись на противника шквалом неуловимых для взгляда ударов. Воздух вокруг него потрескивал все еще потрескивал редкими вспышками молний. И с каждым взмахом его меча по полю проносилось гулкое эхо, каждый удар высвобождал бушующую силу.

Рассекая воздух, меч Хаджара приносил с собой волны леденящего, синего шторма. Эти морозные порывы пронеслись по полю, и их холод столкнулся с остаточным теплом магии Пепла. И там, где встречались буря и пламя, возникал водоворот пара и тумана, кружась вокруг сражающихся в танце стихийной ярости. Казалось, сама земля содрогается от силы их противостояния, и небо над головой кричит и стонет, не в силах выдержать напряжения.

А Пепел, ничуть не обескураженный натиском противника и переходом поединка в ближний бой, посохом отбивая атаки противника, умудрялся поливать его потоками лавы и пламени. Одновременно с этим ревущим инферно, пляшущим на кончиках пальцах мага, Пепел сплетал целые гобелены заклинаний, которые материализовались в виде цепей, вырывающихся из-под земли; железных клеток, пытающихся поймать Хаджара в ловушку и стен, поднимающихся, чтобы заключить его в темницу. Зловонные костлявые руки появились из земли и потянулись к Хаджару, словно пытаясь вырвать у него не только плоть, но и саму жизненную силу.

Но перед магическим натиском Хаджар остался непоколебим. Далеко не первый раз он бился с магами и не важно, будь то простые адепты или же полумифический, легендарный Мастер Почти Всех Слов.

Его меч, ставший проводником силы бури, разрубил цепи, разбил клетки и рассеял костлявые руки всплесками ледяных молний. Стены, пытавшиеся сдержать его, рушились под напором бури, не выдерживая мощи разящего меча.

Во время битвы воздух вокруг сражавшихся превратился в вихрь контрастных энергий — холодная, ярость шторма против обжигающего, неумолимого жара пламени. Поле, уже изрезанное шрамами от их поединка, тлело, подобно золе в засыпающем костре.

Но чем дольше длилась битва, чем больше ударов шторма встречалось с языками пламени, тем отчетливее становилось понятно, что волшебника сдерживает нанесенная ему рана.

Королева Мэб добилась своего…

И, может, именно поэтому, Пепел сделал то, чего не делал уже очень, очень давно.

Он потянулся к той силе, которая претила ему, которую он считал недостойной. Чужой. Заемной. Но, все же, использовал вновь.

Использовал свой Закон:

— Пепел.

Как только это слово слетело с его губ все вокруг переменилось. И земля под ногами, и воздух вокруг, и даже небо над головой — все стало меняться. Словно сама реальность переписывалась, а естественный порядок вещей подчинялся приказу мага. Земля, небо, сам ветер, на котором бушевали буря и пламя, стали оборачиваться пеплом.

Кружась по полю тонкие нити серого пепла вытягивались и сливались, пока не слились в колоссальную спираль, неустанно рассекавший пространство. И эта спираль рванула в сторону Хаджара, попутно притягивая к себе все новые и новые нити пепла, которым оборачивалась израненная реальность.

И Хаджар, стоя посреди власти чужого Закона, вдруг ощутил что-то. Что-то знакомое. Он вспомнил, как опускал руку в холодный горный ручей, и слышал далекие отголоски чужих жизней.

Простой, обычной жизни. Лишенной магии, пути развития и всего того, что сеяло распри среди жителей Безымянного Мира. И Хаджар схватился за это ощущение и, когда спираль пепла уже почти коснулась его груди, он нанес простой удар мечом наотмашь. Лишенный бури, избавленный от эха ледяных молний. В нем, в Синем Клинке, встретившимся с Законом Короля Бессмертных, осталось лишь то мастерство, ради которого проливал пот и кровь простой солдат, заблудившийся посреди все не заканчивающейся войны.

И, по логике Безымянного Мира, Хаджар должен был исчезнуть, обратиться в пепел, истлеть под властью столько сокрушительной силы, но…

Исчезла спираль.

Стихла буря.

Рассеялось небо, посреди которого осталось стоять лишь несколько членов дома Хищного Клинка.

И старик.

С разноцветными, грустными глазами. Он опирался на волшебный посох так, словно это была простая палка и держал ладонь у рассеченной груди из которой толчками била кровь.

— Красивый… — прошептал он ссохшимися губами. — красивый… у тебя… будет закон, Синий Генерал.

Пепел отпустил руку и, опустившись на землю, улегся на спину. Он хрипел и хватал губами воздух.

Хаджар же, подойдя к нему, приподнял голову так, чтобы великий маг не умирал в страданиях, захлебываясь собственной кровью.

— Спа…сибо, теперь… я… отдохну… — поблагодарил Пепел и его глаза остекленели.

* * *

— Между прочим, Мервин, — Тулепс поднял руку с зажатым в ней пирожком, высоко вверх. — это весьма ограниченный ресурс, а ближайшая деревня еще высоко.

— Эри, повлияй на него, — надулся Мочалка.

Девушка отвлеклась от своей лютни и, словно все еще была маленькой девочкой, показала бородачу язык и засмеялась.

— Берез…