Сердце Дракона. Седьмой Том. Часть 1

— Вы, люди, называете Духов “своими”, говорите про них, как про чужих, но это не так. Подобные слова оскорбляют пут предков. Ибо предки знали, что Духи не существуют отдельно от нас. Они — и есть мы. Духи — это сама жизнь, сама сила. Та, что заставляет деревья расти в этом забытом светом месте. Та, что позволяет роднику пробить себе путь к небу. Та, что дает возможность детенышу закричать от боли первого вздоха. Та, что помогает маленькому волчонку выжить в большом мире. И как, скажи мне, такая сила может быть отдельно от нас, если без неё мы бы не родились, не сделали первого шага.

Да уж, пожалуй теперь именно эта речь занимала первую строчку среди самых длинных фраз орка. Но, все так же, его слова казались Хаджару простой философией и каким-то умозаключением и вовсе не путем развития или тренировкой.

О чем он и сообщил орку.

— Ничего страшного, маленький охотник, — Степной Клык слегка приподнял верхнюю губу в той редкой одобрительной манере, на которую порой бывал щедр. — ты слишком долго пробыл во тьме и пришло твое время выйти к свету. Но путь этот будет тяжел. Готов ли ты пройти его?

Хаджар посмотрел на орка. Если это сделает его хоть немного сильнее, то он пройдет его каким бы трудным и опасным он ни был.

— Готов.

— Тогда начнем, — орк протянул Хаджару очищенный корень. — Это корень папортника, собранного луной, в год, кгда ему исполнилось десять тысяч лет.

Хаджар едва было воздухом не подавился. Растения, которые прожили дольше, чем девять тысяч лет, превосходили по качеству Императорский уровень!

— От-т-ткуда он у тт-т-тебя? — заикаясь, спросил Хаджар.

Он бы не ошибся, если бы сказал, что тот линкор, встретившийся им по пути, будь он невредимым, с полной оснасткой, полными трюмами и командой, стоил бы дешевле, чем этот корешок.

— Теперь ты один из нас, — орк коснулся пера в волосах. — так что я без страха тебе скажу — сила орков в земле. В жизни. Мы отдаем свою жизнь не огню, как люди, а земле. А земля отвечает нам тем же. Этот папоротник, как и многие другие, рос на могиле великого вождя. И, однажды, Ярость Медведя, тоже даст пищу для других растений.

Иными словами, орки удобряли флору собственными телами. Что же, это многое объясняло.

— А теперь прими его в пищу.

— Что?!

Глава 581

Глава 581

Хаджар даже слегка отшатнулся. Подобные ресурсы, без алхимической обработки, были смертельно опасными. Из них можно было лишь постепенно выкачивать энергию, что Хаджар проделал с изначальной водой и Травой Сновидений.

Но о том, чтобы принимать в пищу, речи не шло. Взрыв энергии, который последует за этим, мог сжечь энергетическое тело даже Рыцаря Духа развитой стадии.

И это учитывая, что речь шла о растении в десять раз младше того, чей корень держал в руках Степной Клык.

— Не бойся, маленький охотник. Дух великого вождя живет в этом корне. Он будет вести тебя по миру Духов.

Хаджар вздохнул, успокоив бешенно бьющееся сердце. Он понятия не имел, что его ждало впереди, но, все же, принял корень.

— Но помни, что мир Духов — опасное место. Особенно для того, в ком есть частичка Предателя — Черного духа.

Хаджар в очередной раз вздрогнул.

— Ты знаешь?

— Сейчас не время для этих слов, — строго ответил Степной Клык. — а теперь внимательно слушай меня. Этот корень лишь поможет тебе мысленно перенестись в мир Духов. Физически ты останешься здесь, но если твое энергетическое тело повредится в том измерении, это отразиться и в реальном.

— Чудно, — процедил Хаджар.

— Времени у тебя будет лишь до тех пор, пока не сядет солнце, — продолжил орк. — ночь там не переживет даже Ярость Медведя.

— Я уже сказал, что это чудно?

Хаджар посмотрел на корень в своей руке. Он понятия не имел, сможет ли использовать его для техники медитации, если проглотит, а не вытянет энергию.

Но шанс приобщится к “пути предков” был слишком драгоценной возможностью, чтобы упускать её ради секундой выгоды.

— А, проклятье!

С этими словами Хаджар проглотил корень. Ощущения были такие, будто он не пяти сантиметровый корешок съел, а проглотил целое солнце.

Нет, даже не так — вселенную полную солнц. Огромных, жарких, раскаленных сгустков плазмы и газа. И, попав внутрь его тела, они начали взрываться. И количество жара, которое выделялось при взрыве, не просто сжигало Хаджара, а испепеляло его.

Обращало в пепел каждую клеточку, каждую частичку, каждый атом и электрон его плоти. Оно сжигало энергию, пропитывавшую Хаджара, сжигало его мысли, воспоминания, чувства, сознание, оставляя вместе себя лишь океаны боли с далекими берегами в виде спасительной предсмертной агонии.

— Держись!

Сквозь целый мир боли к Хаджару протянулась рука, за которую он, в предсмертном рывке утопающего, смог схватится. Красные пальцы, увенчанные желтыми когтями, сомкнулись на углях его сознания и выдернули в прохладную тьму спокойствия.

Постепенно, очень медленно, его “я” восстанавливалось, смывая с себя пепел жуткой боли. Когда же Хаджар смог вновь осознавать происходящее, то не смог сдержаться от возгласа восхищения.