Сердце Дракона. Шестой Том. Часть 2

— Не все.

Травес сдавил ладонь. Раздался неприятный хруст, тело начальника дернулось в смертной агонии, а затем застыло на веки. Разжав ладонь, Травес позволил ему упасть на землю.

Не было слышно ни стука удара, ни эха от звенящего метала — так много крови и тел было на земле. Хотя, куда там, уже и самой земли не увидишь.

Спустившись вниз, Травес пошел прямо так — по колено в крови, среди тел. В руках он держал шест-копье, увенчанный не простым лезвием, а широким клинком глефы.

Отойдя от форта на почтительное расстояние, Травес разделся по пояс и, прямо так, под алым дождем, сел на землю. Он положил алебарду слева от себя, а затем, достав узкий кинжал, приложил его к волосам. Всего одно движение и черный, густой водопад богатой шевелюры оказался простым пучком, зажатым в левой руке.

Положив их перед собой, он коснулся лбом земли.

— Мать и отец. Братья и сестры. Десять тысяч лет прошло с тех пор, как я мог вас обнять. Десять тысяч лет прошло с тех пор, как эти земли видели над собой чистое, лазурное небо, как по ним ходили овцы и пасся скот. Этой плотью, своей и вашей, я верну сюда дух племени Лазурного Облака, а кровью наших врагов пропитаю земли, чтобы получить богатые всходы. Клянусь, однажды в этих землях вновь зацветут бутоны Синего Дерева.

Сцена вновь изменилась.

Хаджар не знал, сколько лет минуло, но волосы у его Учителя успели отрасти.

Травес вспахивал поле. Прикрепив к плугу огромный валун, чтобы его лезвие глубоко погружалось в землю, он сам впрягся в ярмо и, обливаясь потом, тянул за собой орудие.

Земля, которую он обрабатывал, даже с виду была такой плотной, что даже лучший удар Хаджара не смог бы оставить на ней небольшой ямки. Так что неудивительно, что даже Первобытному Зверю, равному Пиковому Повелителю, приходилось постараться, чтобы её вспахать.

— Дорогой, — прозвучал тихий, женский голос.

Травес остановился. Его могучий, но сухой торс, украшенный сотнями шрамов, слегка блестел на солнце. Позади него, с кувшином холодного молока, стояла миловидная женщина. Не красавица, но по-своему хороша. Её даже не портили короткие рожки, выглядывавшие из-под копны рыжих волос.

— Послушай, толкается.

Травес нагнулся и приложился ухом к животу своей жены.

— Пятый год уже пошел, — прошептал он, прикрывая глаза. — Еще год и у нас будет сын.

— С чего ты взял? — засмеялась девушка, закапываясь ладонями в длинные, черные волосы.

— Племени Лазурного Облака нужны крепкие сыновья! Иначе как еще мы вспашем и засеем эти земли.

Травес обвел взглядом бескрайние поля и луга. От форта и груды тел, навечно врезавшихся в память Хаджара, здесь не осталось и следа. Теперь земли его далеких предков выглядели так же, как и в первое воспоминание Учителя о родине. Во время, когда он и сам был молодым юношей.

И, вроде, все выглядело безмятежно и спокойно, но тревога не покидала сердце Хаджара. И не зря…

Глава 526

— Семена Синего Древа можно найти в водопадах страны Хозяев Небес, — шептал Травес, укладывая во вспаханное им поля крупные, голубоватые семена. — Их цветение привлечет сюда добрых духов, которые помогут вскармливать и оберегать скот, чтобы тот вырос сильным и выносливым.

Хаджар уже второй день проводил в воспоминаниях Травеса. Он успел узнать, что жену его праотца звали Тиглит, а сына они собирались назвать Аургор. Если же родиться дочь, чего Травес, пусть и со смешинкой в голосе, но все время боялся, назвали бы Ауга.

— Однажды все это я расскажу своему сыну, а пока послушай меня ты, ветер.

Травес не обращался к кому-то конкретно — просто общался с легким летним бризом.

Одетый в простые холщовые штаны и рубаху, он совсем не походил на мудреца, каким его запомнил Хаджар или жестокого воина, представшего перед глазами умирающих солдат Пятой Стражи.

Хаджар не очень понимал, почему, после того, как Травес разрушил целый форт, сюда не привели драконью армию. Но, наверное, на это были какие-т свои резоны и причины.

Убрав семя в почву и похлопав по ней ладонью, Травес взял свой пастуший посох и поднялся. Повязанная на его лбу косынка съехала в сторону и он, поправив её и утерев пот, поспешил обратно.

Ладный, небольшой, но безумно уютный домик стоял на самом краю поля. В нем всегда пахло солнцем, через открытые окна дул прохладный ветер, а на кухне суетились Тиглит.

Если верить эмоциями Травеса, то готовила она безумно вкусно.

Увы, Хаджар, учитывая, что это были лишь воспоминания, попробовать пищу не мог.

На крыльце стояла Тиглит. Она вытирала руки о белый передник и смотрела на мужа. Её улыбка говорила Травесу все, что тому требовалось знать.

— Я уеду ненадолго, — приговаривал он, вновь прикладываясь ухом к животу возлюбленной. — всего на пару дней. Продам немного овощей и мяса и сразу вернусь.

— Да, конечно, — кивала Тиглит, но с каждым словом мужа её улыбка меркла. — Но так ли нам нужны деньги?

Травес поднялся и подошел к груженой повозке, в ярмо которой в очередной раз впрягся самостоятельно.