Сердце дракона. Том 6

Но оба они являлись потомками одного из сильнейших кланов Дарнаса. К тому же – Хищные Клинки издревле считались кланом воинов. Они не занимались мирными профессиями, как Марнилы или Тарезы – только сражениями.

Но чтобы какой-то простолюдин к шестнадцати годам освоил то, на что у таких же как и он – простых адептов уходят века?!

Но, сомнений не было, это действительно оказалась стадия Меча в Сердце.

Глава 478

Внезапно в сознание Хаджара мощным потоком начала вливаться информация. Он слышал голос, такой далекий, но такой знакомый. Этот голос принадлежал учителю его Учителя. Наставнику его достопочтенного предка. Того, кто мог смотреть сквозь время и пространство и обладал силой, превосходящей не только понимание Хаджара, но и его самые смелые мечты.

– Что такое Оружие в Сердце? – как и тогда, в воспоминаниях Травеса, да будут праотцы благосклонны к нему, голос старика-мастера был одновременно преисполнен мудрости и в равной степени – насмешки. – Представь себе, юный Травес, что всю жизнь ты идешь рука об руку со своим шестом-копьем. И, как верная собака принимает черты хозяина, так и хозяин – черты собаки. В чем сила твоего шеста-копья, юный Травес?

– В…

Голос дракона, словно давая возможность ответить Хаджару, затих. В чем была сила его меча? Вопрос, кажущийся простым, на самом деле содержал в себе необычайную глубину.

Разумеется, он не имел никакого отношения ни к мечу Хаджара, ни к шесту-копью Травеса. Ведь если все вокруг меч, а меч лежит в сердце, то и сердце – тоже меч. А значит вопрос звучал совсем иначе.

Но в чем же заключалась сила сердце Хаджара Дархана?

И тут его “губы” растянулись в признательной улыбке.

– Не знаю, – ответил он.

– Тогда подумай, не в чем сила, твоего меча, а ради чего ты им владеешь.

И вновь это странное чувство, будто древний мастер клинка обращался не к своему ученику, а к Хаджару напрямую.

Ради чего он владел своим мечом?

Хаджар вспомнил то видение, которое подарила ему Трава Снов. Как мать играла с ним в покоях во дворце столицы Лидуса. Как спрашивала у сына, что тот видит по ту сторону окна. И Хаджар видел… как в полузабытом сне, он видел…

Он летал над огромными просторами из ровного, зеленого моря. Так ему казалось сперва, а потом, приглядевшись, среди моря он различил огромные горы, подпирающее небо. Прекрасные города, настолько большие, что могли бы вместить в себя некоторые страны. В небесах парили странные животные и, кажется, даже драконы.

А зеленое море оказалось лесами, долинами и лугами. Синие вены – широкими реками, больше напоминающими вытянутые океаны. А моря же – они были размером со звездное небо.

Ему казалось, что все это он уже видел прежде. В какой-то другой, полузабытой жизни. Жизни, в которой он всегда знал, ради чего каждый день борется за каждый новый вздох.

И это знание, почему-то, по какой-то невероятной глупости, осталось позади. Забылось. Покрылось плесенью будничных дней. Коркой чужих желаний и надежд.

Но теперь он, будто змея сбрасывает старую кожу, вылезал из кокона представлений о том, кем он должен был стать.

Безумный Генерал.

Северный Ветер.

Варвар.

Принц Дюран.

Хаджар Дархан.

Все это напускное. Не имеющее значение. Ведь то, что имело смысл, это столь затасканное народом, но такое глубокое – “здесь и сейчас”.

Кем был Хаджар Дархан в это самое “здесь и сейчас”?

Он был своим мечом.

Своим сердцем.

Ради чего он сражался?

Чтобы сделать следующий вздох.

Ради чего он делал каждый вздох?

Чтобы обрести надежду.

Надежду на что?

На то что он достигнет своей цели. Цели, достойной того, чтобы до крови сдирать собственное сердце, пытаясь вычистить из него воспоминания о всех тех, кого лишил жизни меч Хаджара.

Для чего он сражался, для чего билось его сердце? Чтобы стать свободным. Чтобы освободить всех тех, кто живет угнетенным. Чтобы дать возможность людям самим решать свою судьбу. Биться за неё, умирать за неё, любить за неё. Но самим. Без указки тех, кто, забравшись так высоко, что не видит, походя сломанных жизней, назвал себя Богами.

Сердце Хаджара Дархана не успокоится, пока он не поднимется на Седьмое Небо, не ворвется в Яшмовый Дворец и не спросит у Богов за все их грехи.

– Хорошая сила, юный Северный Ветер, – прозвучало в голове. – Сила быть свободным… Не каждому она дана. Не потеряй её… Свобода – самая могущественное, что может двигать воином, но и она же – самое хрупкая среди всех.

На словах все это долго, но в реальном мире не прошло и доли мгновения. Эйнен, отброшенный в сторону ударом молота, еще не успел упасть на землю, как ранивший его адепт внезапно схватился за горло. Он выпучил глаза, выронил молот и начал ногтями скрести по шее, но было уже поздно. С очередным вздохом его голова скатилась с плеч.

Стрела, пронзившая фонтан крови, действительно смогла впиться в закутанное в черный туманный плащ тело. Вот только, пройдя его насквозь, она ударила в землю.

Хаджара на том месте, где он стоял мгновение назад, уже не оказалось.