Сердце Дракона. Том пятый. Часть 2

Под изящной шеей высилась грудь. Вернее — кроны деревьев, спрятанных под облаками, густыми кудрями спускавшимися на плечи-леса. Позади плавающей в пространстве облачно-небесной головы сверкали звезды на черном бархате вселенной.

Существо, представшее взгляду Хаджара, было настолько огромным, что сам Хаджар мог бы спокойно сесть на кончике ее ресницы. И стоило только Хаджару так подумать, как лицо уменьшилось до размеров… взрослого человека.

Хаджар стоя на границе облаков, над пропастью звездной вселенной, смотрел на лицо размером с человека, сделанное из облаков, небесной лазури и шелестящих крон.

Если бы не встреча с Древом Жизни, он бы точно сошел с ума.

— Кто ты? — повторил, отшатываясь, Хаджар. Догадка промелькнула в его сознании. — Ты… бог?

Губы-небеса изогнулись в усмешке, и голова залилась звонким смехом. Когда говорят про девушку — “ее смех подобен журчанию весеннего ручья”, то либо врут, либо влюблены и потому тоже — врут. Только врут уже самим себе.

Но в данном случае ничего другого на ум не приходило, потому что именно так и звучал ее смех. Именно так и звучал журчащий весенний ручей. И сложно было сказать, журчал ли где-то рядом ручей или смеялась созданная из облаков голова прекрасной девушки.

— Нет, не бог, — прозвучал голос.

Такой, как взмах ласточкиного крыла. Как освежающий ветер, ласкающий испарину на коже после тяжелой работы. Как последнее объятье с возлюбленной или то самое мгновение, когда понимаешь — ты любишь. Как первый вздох младенца…

Ее голос звучал до боли приятно.

— Дух?

— Ближе, — ответил лик. — Я последний маг. Вернее — память о нем.

Хаджар наконец понял, с кем имеет дело и, не боясь, убрал меч обратно в ножны.

— Тень, — сказал он, салютуя на манер страны бессмертных, — приветствую тебя, о мудрейшая, последняя из своего рода.

Девушка прикрыла глаза и слегка склонила голову. Легким кивком головы она ответила на приветствие.

— Ты бывал в этой деревушке?

— Деревушке?

— Там, где ценят мудрость, но стремятся к силе. Они называют себя бессмертными.

Хаджар посмотрел в глаза. Зеленый и изумрудный… А затем посмотрел на звезды позади. Такие же, как и те, что он видел на протяжении пяти лет, проведенных в скитаниях по Лидусу.

Глаза были старше звезд.

— Сейчас это огромная страна, — ответил Хаджар, — а населяющие ее существа сильнейшие под светом Вечерних Звезд.

Хаджар ожидал любой эмоции. Ностальгии, удивления, сантиментов, чего угодно. Но только не снисходительной улыбки.

— Однажды, если доживешь, ты поймешь, маленький воин, что нет сильнейшего под светом звезд. Есть лишь свет и звезды. Все остальное — пыль. Мгновение. Столь краткое, что никто о нем не вспомнит. И даже вечность лишь не более чем полоска этой пыли. Замершая в ожидании, когда подует ветер и развеет ее среди света.

И вновь только предыдущая встреча с Древом Жизни спасла разум Хаджара от раскола. В то же время — сколько лет должно быть этой тени и ее источнику, древней волшебнице, если страна бессмертных, о которых целые эры складывают легенды, для нее лишь деревушка. А вечность — полоска пыли.

— Дархан, — произнесла Тень. — Хорошее имя. Древнее. Старше многих звезд, что были древними еще при моем рождении.

Хаджар не стал упоминать о том, что слышит подобное каждый раз, когда кто-то произносит его Имя.

— Это ты назвала меня потомком врага? Мой предок был твоим врагом?

— Нет, — и вновь эта улыбка, — не так. Не врага. Врага. Того, кто сжег небеса и землю, Врага богов, Врага духов, Врага света, Врага тьмы, Врага времени, Врага войны, Врага мира, жизни, смерти. Врага энергий. Врага Рек Мира. Врага всего, что нас окружает. Врага.

Из потока сознания Хаджар выделил для себя “энергий” — во множественном числе. И в таком же множественном — Рек Мира. Когда прозвучали эти слова, Хаджар почувствовал, что не то чтобы прикоснулся, а увидел отблеск мистерии столь глубокой, что она пронизывала корнями само основание мироздания. И столь тяжелой, что ее вес мог легко уничтожить простого практикующего.

— В тебе течет его кровь. — Тень подула, и Хаджар ощутил, как его, будто давно не видевший друга пес, ласкает старый приятель. Ветер. Краткое мгновение они вновь были способны слышать друг друга, но вскоре наваждение прошло. Прошло, оставив после себя легкую грусть об утрате. На спине от этого лишь ярче засияла метка духа меча. — Но твой дух… Тот, кто не встречал Врага лично, не сможет обнаружить в тебе его потомка, ибо твой дух свободен от его черноты. Свободен. Пока свободен. Пока еще у тебя есть выбор, маленький воин.

— Прости, о мудрейшая, — Хаджар, выставив перед собой правый кулак, зажатый в левой ладони, низко поклонился, — стоящий перед тобой недостойный не знает, о ком ты говоришь.

И вновь раздалось журчание весеннего ручья. А может быть, это просто засмеялась Тень.

— Разве не знаешь? — улыбалась девушка-небо. — Разве в детстве тебе, Северный Ветер, мать не рассказывала легенд об умершем, но не сдавшемся дереве, которого одна богиня превратила в генерала, чтобы другой бог сделал из него своего раба?