Сердце феникса

Лина потерлась щекой о его плечо:

— Ничего... Все наладится. Выжили ведь? И связь не потеряли, держатся... Марк ваш мне понравился. И Петр.

— Петр? - юноша улыбнулся, не открывая глаз, - Он всегда так вовремя появляется... То в школе, когда у нас с Юркой и Шалико неправильно наложились телепорты и полкласса просто вплавило в стенку - торчали тогда из нее как барельефы. И потом, когда нам искали опекунов. И когда меня чуть не выставили из Лиги ко всем демонам...

— Что?

Алекс вздохнул...

Из больницы его тогда выкрали еще до вечера. Медсестра Танечка оказалось не просто дочерью повара. Среди ее родственников, одноклассников и друзей было полно самого разного народа, которому позарез надо было знать, что происходит... Танечка была общительной, и о странной осведомленности "больного из двенадцатой", конечно, рассказала... Так что когда Алекс очнулся в следующий раз, то его куда-то тащили. Вниз...

Он дернулся, но это отозвалось такой болью, что сознание мгновенно погасло, и тихий ободряющий шепот Танечки он едва расслышал...

Следующее пробуждение прошло под едкий запах нашатырного спирта. Очнувшись, Алексей мобилизовал весь доступный самоконтроль - время обезболивающих уколов давно прошло, а единственный магический резерв из крохотного амулетика он потратил на невидимость девушки... хоть кого-то спасти... и жгучую боль, затопившую тело, приглушить было совершенно нечем... а нашатырь ее только подстегнул...

Ну... По крайней мере, это не ведро ледяной воды...

Мысль промелькнула и исчезла, и тут же в лицо буквально впились несколько пристальных взглядов.

— Вы можете говорить?

Алекс шевельнул губами... но сказать ничего не получилось - вот черт... соберись же.

— Алекс, вы меня слышите? Можете говорить?

— Да...

Седой подтянутый человек чуть придвинулся:

— Хорошо. Татьяна говорит, вы знаете, что творится. Про магию и... все остальное. Можете рассказать?

Он рассказал. Про магию. Про демонов и колдунов... Про то, как убивают они и как убить их. Про Дима. Повелителя Вадима...

Про Повелителя сказал напрасно. Лицо Дима мгновенно всколыхнуло память, и снова замелькали вспышки-обрывки прошлого - шарик огня на ладони Зайки... ледяные глаза Дима... лица демонов, их руки... и...

Боль всколыхнулась багровой завесой, размывая лица людей, останавливая дыхание. Все исчезло.

Первые недели в неведомых пещерах-туннелях прошли именно так - в недлинных беседах о нечисти и способах ее уничтожения, в жадных вопросах о том, как там снаружи, в мечтах о хоть каком-нибудь обезболивающем... в жаре и бреде, когда ко всему прочему, он еще и простудился в этом сыром каменном мешке. В стонах раненых...

Он пропустил и жаркие дискуссии о том, сдаваться или нет, и первое успешное нападение мужчин на какой-то демонский патруль... и попытку каких-то камикадзе ликвидировать Вадима, и первые репрессии... и тот момент, когда разношерстная группа людей - военных и штатских, молодых и старых, здоровых и раненых, стала потихоньку вырабатывать планы на дальнейшую деятельность.

Над рощами и скалами уже плыл сентябрь, когда Алекс с помощью Танечки и молчаливого подростка в первый раз смог встать с самодельной постели.

А когда выбрался из пещеры посмотреть на солнце, то зеленые травинки посеребрились первым инеем - ночью выпал октябрьский заморозок.

А в ноябре он спланировал первое успешное нападение - на строящийся концлагерь. Группа отчаянно нуждалась в пополнении, в продовольствии, а главное, лекарствах, а тут был шанс сгрести все разом - так утверждал свой человек в группе техников-строителей. Вместе с атакующей группой шел худой парень, повязавший лицо косынкой... Парня шатало ветром, но никто убедить его остаться на базе никто не смог.

Тогда же, в ноябре, на маленькую группу, действовавшую на диво успешно (благодаря помощи "консультанта", как в шутку звали Алекса), вышли связники "Защитников" - радикальной группировки, в которой, по слухам, даже было несколько Стражей...

Тогда-то Алекса и разоблачили.

- Алекс? Алексей Соловьев? - лицо Жана де Берже, связника от "Защитников", каменеет на глазах, - Что ты  здесь делаешь?

— Это наш собственный маг, - улыбается отец Тани, - Он настоящий волшебник - столько всего знает...

— Еще бы! - Жан кривит губы, - Он и правда знает... А вы-то знаете, с кем связались? Что ты здесь делаешь, Соловьев? Подарочек брату готовишь?

Собственная фамилия звучит как пощечина.

А потом как шипенье змеи:

"Соловьев.. С-с-соловьев... Тот Соловьев? Его брат?"....

   И глаза тех, с кем он еще вчера готовился пойти на новую акцию, становятся холодными... острыми...

— Тогда меня чуть не... не выставили, словом. Переругались все. Если б Петр Валерьевич не вступился за бывшего ученика... - Алекс устало потер глаза.

— Устал?

— Надо заняться планом, о котором ты говорила, - ушел от ответа Алексей.

Так и знала!

— Позже. Двое суток без сна - много ты в этом плане увидишь!

— Мне нужно доказать, что я... - Алексей опустил голову - Мне снова нужно завоевывать доверие, понимаешь?!