Сердце феникса. Все исправить

Правда, сеньор Венте-Оре? А где Март? Молодой демон уже вовсю беседует с рыжей феникс и через минут пять исчезает вместе с ней. Совсем с ума сошли... А если монсеньор Повелитель изволит все же вернуться? Не изволит? А почему? Спросить родителей жениха?

А родители тоже того... отбывают. Отбыли. Прямо так, в обнимку... младших своих отправили, а теперь и сами.

И вообще в пещере на удивление мало народу. И куда все подевались?

Что вы говорите?

Что-что?

Жених эмпатию не удержал, значит. Любовь у него, значит... То-то меня так потянуло на... не ваше дело, на что!

Вы-то, кстати, с чего такой спокойный? А, энерговампир, на вас не действует?

И почему я не энерговампир?

Так, срочно домой!

Никогда не влюбляйтесь в эмпатов! Не влюбляйтесь, не знакомьтесь, далее близко не подходите! И уж конечно, не выходите за них замуж.

Если хотите сохранить здравый рассудок.

Если не хотите, сказав «да», ощутить, как подгибаются колени оттого, как смотрят на тебя самые родные в мире глаза...

Если не собираетесь таять и возноситься к небесам, когда ладони касаются горячие губы...

Если не мыслите себе жизни без полного контроля, а от простого касания к волосам сердце взмывает в невесомость и превращается в просветленного котенка, почему-то с крылышками...

Если вы пьяны от счастья и не понимаете, что вам говорят гости. Только слышите, как стучит рядом родное сердце, и это лучше всякой музыки, а радость все кружит и кипит хмельным шампанским... его радость. А значит, и твоя.

Не выходите замуж за эмпата. Если не хотите исчезнуть с собственной свадьбы, бросив гостей, друзей и членов клана, — просто потому, что нестерпимо хочется целоваться, потому что не видишь никого и ничего, кроме его счастливых глаз. Просто потому что пол пещеры кажется облаками, и на них невозможно стоять — только летать.

Не влюбляйтесь в эмпата. Если не готовы любить.

А в опустевшей пещере Пламя беспокойно вскидывает алые языки.

Как хороша сегодня была его феникс. И ее Избранник- приемыш...

Огонь и свет, танец и музыка, металл и полет.

Они были настолько слиты, настолько горячи друг к другу, что Пламя изумлялось, как же этого никто не видит.

И как никто не видит, что на самом деле их не двое — почти четверо. Два живых и два мертвых... будто тени, скрытые в жаре.

Так не должно быть.

Это надо исправить.

А остальное хорошо.

Давно (как давно все-таки! ) не видело оно столько разных гостей в древней пещере.

В оранжево-золотых бликах всплывали и таяли отпечатки аур.

Как изменились демоны! Теперь и не скажешь, что когда-то они жили бок о бок со Стражами, даже в их святая святых — Своде...

Но если верить нитям будущего, то есть шанс все наладить. Негорячий, но есть, и одна из моих дочерей, Сполох, питает интерес к этому демону, полукровке. Полукровка да истинный феникс — полыхнет пожаром.

А как хороши новые расы!

Эта, вкусная... василиск. Наши стихии противостоят друг другу, не сочетаются огонь и камень. А она горит и светится, как лава. Беспокойная, горячая. И не скоро угаснет. Это хорошо...

И грифоны. Как причудливо перемешалась кровь трех рас, породив такое. Крылатые львы с даром чуять золото. И с человеческим обликом... изумительно.

И Мастерица камня пришла. Как мало их уцелело после катаклизма. Всего одно племя...

И Повелитель.

Пламя беспокойно заполыхало, снова вернувшись к тому мигу, когда в пещеру вошел Светлый Страж.

Странный маг, в котором смешалось светлое и темное. На светлой сущности сидит что-то... какая-то чернота, поглощающая и искажающая внутренний огонь. И это тревожно. Линия реальности, которая существует последний временной отрезок, снова искажается...

Тебе нужна помощь, Повелитель. Иначе она понадобится всем.

Сейчас... сейчас этот холод отчего-то все ближе.

Очень близко!

Беспокойны алые лепестки.

Мягко блистают в них сполохи аур, и задумчиво горит Пламя, касаясь линий реальности.

Чернота…

Вязкая, глухая тьма, душная...

Не выпускает.

Вцепилась когтями, крюками — и не шевельнуться, не вырваться... Мерзко, мерзко, мерзко. Куча тварей — липких, но острых — снаружи, они переплелись так, что не видно просвета. И одна тварь внутри.

Ледяная, но живая... тоже живая... она царапается...

Кто первым сожрет его — те, что снаружи, или это, чужое?

Не могу... двинуться... не...

— Браслеты! Скорей браслеты, он шевельнулся!

— Релаксант!

— И так двойная доза.

— Спокойнее. Показатели в норме, он все еще спит...

— Готовьте контроллер.

— Усиленную модель?

— Да.

— Но нас предупреждали, он...

— Что? Не умрет за пару дней! Хуже, если вырвется... Будет вести себя разумно — снимем. Давайте...

У нас все будет по-другому.

Мы не расстанемся. Я ее не оставлю, Алекс, слышишь? Не позволю ей встать между мной и...

Я ее не потеряю.

Лина давно спит, а он... он не может, хотя говорят, обычно бывает наоборот... Но так уж вышло. И пусть так и будет. Она спит, а он на нее смотрит.

Ровный золотой свет словно окутывает ее тело мягким сиянием, высвечивая-вычерчивая нежную щеку, гладкое плечо, прикрытое темной прядью, изгиб талии, синяк на локте, уже тающий (в этой чертовой пещере камень в самых неподходящих местах!).

И знак феникса на запястье.